КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК • ПЕРЕВОДЫ И МАТЕРИАЛЫ
CARM. ICARM. IICARM. IIICARM. IVCARM. SAEC.EP.SERM. ISERM. IIEPIST. IEPIST. IIA. P.

переводчики


У некоторых переводчиков есть две или три версии перевода одного текста. В собрание включены все версии, в которых отличны минимум три строки. Если отличны только одна или две строки, приводится версия, которая считается более поздней.

Переводчики → Поповский Н. Н., 12 перев. [убрать тексты]


carm. i xxii integer vitae scelerisque purus...


Кто правдой в свете жить радеет,
В худых не виноват делах,
Тот в луке нужды не имеет
К своей защите, ни в стрелах,
5 Смертельным ядом напоенных,
Что мечет мавр в полях полденных.

Хоть был бы он в местах опасных
От волн, от жара и зверей;
Хотя б на Ка́вказе, где ясных
10 Нет дней весенних, ни людей;
Иль где текут Гидаспски воды,
Взнесенны басньми в прежни годы.

В лесу Савинском раз гуляя,
Я о своей любезной пел
15 И, скучны мысли разгоняя,
Через пределы перешел;
Внезапно волк ко мне с размаху
Бежит, я обмер весь от страху.

Ни в храброй Давнии доселе
20 Не видано, чтоб был таков,
Ни в жарком Юбином пределе,
Рождающем свирепых львов;
Узрев меня, вспять обратился,
И безоружного страшился.

25 Поставь меня в странах бесплодных,
Где нет приятныя весны,
От бурь и ветров где холодных
Поля как камень скреплены,
Где мраки небо покрывают,
30 Лучи отнюдь не досязают.

Поставь меня под самым зноем,
Лучи где прямо в землю бьют
И где с умеренным покоем
Жары жить людям не дают;
35 Но мне и там подаст утехи
Любезной речь и нежны смехи.

Впервые: «Письмо Горация Флакка о стихотворстве к Пизонам», СПб., 1753, с. 2526.

Вариант 1-й строки: «Кто в правде в свете жить радеет...» Кто в правде в свете жить радеет  радеть (кому, о ком, о чем), печься, заботиться, стараться, усердствовать; желать и хлопотать радушно, всей душой (Даль). Хотя б на Кавказе, где ясных  на Кавказе, размер требует ударения на первом слоге. Хоть был бы он в местах опасных // От волн, от жара и зверей  в современном языке используется оборот с творительным падежом, «опасный чем?». Взнесенны басньми в прежни годы  таким образом передан смысл одного слова у Горация, fabulosus. Через пределы перешел  перешел, в последнем слоге «е», а не «ё» (этого требует рифма со словом «пел»). От бурь и ветров где холодных // Поля, как камень, скреплены  здесь, опять же, вместо творительного падежа предлог «от». Лучи отнюдь не досязают  как и в следующей строфе, имеются в виду «лучи света»; не досязают  не достают. Но мне и там подаст утехи // Любезной речь и нежны смехи  какая здесь связь с началом оды, где говорится о человеке, который «в правде в свете жить радеет, в худых не виноват делах», остается загадкой. (Прим.: klausnik)


Ст. 11. Гидаспски воды. Гидасп  1) древнегреческое название реки Джелам в Индии; 2) приток реки Инда, ныне Бехат (так объясняется в греческо-русском словаре Вейсмана); 3) «не только р. Гидасп, но и вся Индия с давних времен прославлялась в полумифических рассказах греческих поэтов и историков» (Оды и эподы Горация. С примечаниями Лукиана Миллера. 5 издание. Часть 2-я. С.-Петербург, 1914).

Ст. 13. Савинский лес  лес в имении Горация Сабинум.

Ст. 19. Давния  Дауния, область в Апулии (на территории Италии), откуда в Рим приходили храбрые воины.

Ст. 21. Юбин предел  Нумидия, древняя страна в северной Африке, на территории Алжира. Юба (I в. до н.э.)  царь Нумидии.


carm. ii iii aequam memento rebus in arduis...


Сноси напасти терпеливо,
Будь духом бодр, о человек!
И не гордись, живя счастливо,
Смерть памятуй и краткий век.

5 Хотя бедами утесненный
Век будешь с скукой продолжать,
Хотя ты в роще отдаленной
В дни будешь праздничны лежать,

Где тенью дерева густою
10 При летнем зное холодят,
Одна гоняясь за другою,
Струи в источнике журчат.

Сюда сладчайшие напитки,
Сюда вели и розы несть,
15 Покамест рок, лета, избытки,
Дозволят жизнь веселу весть.

Оставить время всё приспеет,
Деревни, рощи, пышный дом;
Наследник после овладеет
20 Твоим и златом и сребром.

Богатым ли или убогим,
Царем иль подлым ты рожден,
Всё то ж, ты будешь роком строгим
Без жалости во гроб сведен.

25 Всех гонят нас к тому ж пределу,
Своя всем при́дет череда.
Хоть скоро, хоть не скоро, телу
С душей расстаться навсегда.

Впервые: «Полезное увеселение», М., 1760, № 2, с. 7677. В издании-источнике регулярно с буквой «ё» пишется только слово «всё». В остальных случаях остается неясным, как произносятся такие слова, как «утесненный», «отдаленной», «рожден», «сведен», «веселу».  klausnick

Век будешь с скукой продолжать  будешь с скукой: неблагозвучное сочетание согласных.

В дни будешь праздничны лежать  праздничны: беззаботные.

Где тенью дерева густою  дерева (ударение на последнем слоге): деревья.

Покамест рок, лета, избытки  избытки: «обилие, изобилие, достаток, излишество, богатство» (Даль).

Оставить время всё приспеет  наступит время, когда придется все оставить.

Царем иль подлым ты рожден  подлый: «о человеке, сословии: из черни, темного, низкого рода-племени, из рабов, холопов, крепостного сословья» (Даль).

Своя всем придет череда  придет: ударение на первом слоге.

Прим.  klausnick


carm. ii x rectius vives, licini, neque altum...


Так должно жить, чтоб не пускаться
Ни внутр морския глубины,
Ни близко с брегом не смыкаться,
Страшася бури и волны.

5 Кто жить умеренно желает,
Не в гнусной тот избе живет,
Ни гордых он не созидает
Палат, где зависть яд свой льет.

В высокий чаще дуб стремится
10 Борей; взнесенна до небес,
Громчае башня вниз валится;
В высоки горы бьет Зевес.

В напастях счастья ждет, при счастье
Боится бед готовый дух;
15 Тот бог, что мрачное ненастье
Навел, подаст и вёдро вдруг.

Не век судьба нам так же судит
Томиться, как теперь, бедой:
Сам Феб муз часто к пенью нудит,
20 Ослабив лук свой с тетивой.

Будь сердцем тверд, великодушен,
Когда гроза находит въявь;
Но если ветр весьма послушен,
Надутых парусов убавь.

Впервые: «Полезное увеселение», М., 1760, № 2, с. 7778.

carm. ii xiv eheu fugaces, postume, postume...


Увы! проходит век крылатый;
Ни святость может воспятить
Морщин и старости горбатой,
Ни смерти алчной умолить.

5 Чрез триста жертв всяк день Плутона
Неукротимого моли,
Что свел и сильного Самсона
Во преисподния земли;

Но сколько здесь ни пребываем,
10 Чрез Стикс всем страшный должно плыть:
Богат ли, царь ли, всеми ль знаем,
Раб, нищ, презрен,  всем там же быть.

Напрасно браней мы страшимся,
Свирепых в море бурь бежим,
15 В осенний с полдня ветр боимся,
Несущий вред телам людским.

Увидим черны, мутны реки,
И Данаев проклятый род,
И Сизифа, к трудам навеки
20 Что осужден, конца не ждет.

Оставить землю, дом с женою,
Сады, что сам ты возрастил,
Во гроб не по́йдут за тобою;
Коль мало ты владыкой был!

25 Хранимы питья сто замками
Наследник лучший разочнет:
Вино лить будет под ногами,
Какого в праздник жрец не пьет.

Впервые: «Полезное увеселение», М., 1760, № 2, с. 7980.

carm. ii xvi otium divos rogat in patenti...


Купец покоя в море просит,
Захвачен бурною грозой,
Когда корабль по бездне носит
И звезды скроет мрак с луной.

5 Покоя воин просит в поле,
Дрожа от стужи под шатром.
Но, ах! его не в нашей воле
Купить ни златом, ни сребром.

Затем, что мыслей неспокойных
10 Нигде не можно избежать:
В средине льдов, в пределах знойных 
Везде могу́т тебя догнать.

Не защитит от их тиранства
Ни дом, ни стражей полк, ни честь:
15 Среди богатств, красот, убранства
Твою грудь будет совесть есть.

Жить лучше малым коль достатком?
Кого снабдил немногим дед,
Его в спокойном сне и сладком
20 Ни страх, ни зависть не мятет.

Что так далеко простираем
Желанья, зная краткий век?
Почто мы земли пременяем
На иный свет чрез путь далек?

25 Или кто отчество оставит,
И от себя тот сам уйдет?
Нет, тем себя он не избавит
От неспокойств, гонящих вслед.

Грызуща совесть успевает
30 За судном в море, за конем,
Скоряй еленей, бурь летает,
Стремящих пыль и град с дождем.

Что есть теперь, тем веселися,
О будущем не помышляй;
35 Печаль разгнать забавой тщися,
Вотще ее не пропускай.

Нет в свете вещи ни единой,
Чтоб счастлива во всем была:
Хоть долговременной сединой
40 Титон красен был, смерть взяла.

Вдруг в прах и пепел обратился,
Сколь ни был славен Ахиллес.
Чего тебе дать не склонился,
То, может быть, даст мне Зевес.

45 Ты изобилуешь стадами
Овец, и коней, и волов;
В твоей различными цветами
Одежде блещет вид багров.

Мне малу вотчину судила
50 И смысл к стихам судьбина дать,
Молвы народа научила
Завистливого презирать.

Впервые: «Полезное увеселение», М., 1760, № 6, с. 249251.

carm. ii xviii non ebur neque aureum...


Не злато и сребро сияет
В моем жилище на стенах;
Не мрамор пол в них украшает,
Не крыльца на резных столбах.

5 Чужим наследством не владею
Под ложным именем родства;
И слуг насильно не имею,
Из бедности и сиротства.

Но разума и правды много,
10 Чего же больше мне сего?
Богач, хоть я живу убого,
Знакомства ищет моего.

Я бога тем не озлобляю,
Чтоб больше мне чего просить;
15 Друзьям богатым не скучаю;
Доволен тем, чем дано жить.

Летят за днями дни крылаты:
При смерти ты, забыв о том,
Возносишь мраморны палаты,
20 И, гроб забывши, строишь дом.

Морские глуби засыпаешь
И расширяешь берега;
Ты землю узкою считаешь
И кои есть поля, луга.

25 Но что? соседние ты села,
О ненасытный, захватил
И собственного их предела
Твоих питомцев уж лишил.

Несчастный муж с детьми, с женою,
30 В объятии неся богов,
Бежит в слезах, гоним тобою,
Оставив дом своих отцов.

Но нет известнейшей дороги
Богатому, как в мрачный ад;
35 Что мысли толь имеешь многи?
И ты туда же будешь взят.

Богатым и убогим равен
Ко гробу путь, одна стезя.
Хоть Прометей на вымысл славен,
40 Харона подкупить нельзя.

Потомство Танталов надменных
Он за Коцитом всё хранит;
Труды снять с нищих отягченных
И званый и не зван спешит.

Впервые: «Полезное увеселение», М., 1760, № 6, с. 252254; подпись: «Н. П.»

Хоть Прометей на вымысл славен...  Попавший в ад Прометей тщетно пытался подкупить Харона, перевозчика, переправлявшего души умерших через реки подземного царства, чтобы тот отвез его обратно на землю.

Потомство Танталов  Имеются в виду греки, вождем которых в Троянской войне был Агамемнон, правнук Тантала.

Коцит (греч. миф.)  Одна из рек в подземном царстве.


carm. ii xx non usitata nec tenui ferar...


Не в тихой и обыкновенной
Наверх я славе поднимусь;
Но в громкой, шумной и отменной,
Пророк двуличный, вознесусь;
5 Превыше гордой злобы стану
И смертным скоро быть престану.

Хоть я отцем рожден убогим,
Но верь, Меце́нас, что мой дух
Не будет в гробе роком строгим
10 Рассыпан с слабым телом вдруг:
И будет жить тот в славе вечно,
Что в жизни ты любил сердечно.

Смотри, как по всему морщины
Моих ущерб являют сил;
15 Я в лебедя через седины
Свой сверху вид переменил,
Кругом весь пухом обрастаю,
Чем рознюсь я от птиц?  не знаю.

Теперь я полечу к Понтийским
20 Шумящим на восток брегам,
И в юг оборочусь к Ливийским
Скоряе И́кара жарам,
Коснусь и северного края,
Приятны песни воспевая.

25 Меня колхидянин узнает,
И в дальних сторонах гелон,
И дак, который страх скрывает,
Коль Марсов не боится он,
И галлам буду я известен,
30 И меж гишпанцев всюду честен.

Оставьте ж тщетные обряды,
Во гроб как труп положат мой:
Печали, вопли и досады
Считаю я за шум пустой
35 Одно лишь у́мрет тело бренно,
Но имя будет ввек нетленно.

Впервые: «Письмо Горация Флакка о стихотворстве к Пизонам», СПб., 1753, с. 2728.

carm. iii i odi profanum volgus et arceo...


Непросвещенны отступите 
Стихи неслыханны пою;
Девицы, отроки, внушите
Благоговейно песнь мою.

5 Цари земными обладают;
Но Боги над царями царь,
Пред ним Гиганты упадают,
Одним всю духом движет тварь.

Иной богатством превосходит,
10 Садами, домом отменит;
Другой от Августа выводит
Свой род, и дедом знаменит.

Тот жизнию честно́й прославлен,
И добрый человек слывет;
15 А сей знакомцами обставлен,
Толпой друзей, идущих вслед.

Но смерть всех равно похищает,
И знатных, и незнатных в ад,
На всех нас жеребей бросает;
20 Берет кому ни выйдет ряд.

Над чьею выей, за неправы
Дела, на нитке меч висит,
Не вкусны сладких яств приправы,
Орфей того не усыпит.

25 Приятный сон не презирает
Убогих хижин в деревнях,
Зефир <селян> где прохлаждает,
И тень дерев при берегах.

Кто больше нужного не ищет,
30 Того не возмущает страх,
Что бурный вихрь над понтом свищет,
Что сверху громы, шум в войнах;

Что град побил древа и розы,
Что мало с поля снял, с садов,
35 И что дожди, жары, морозы,
Довольных не дали плодов.

Уж рыбы чуют, что морские
Вдруг стали уже берега,
Каменья, дерева большие
40 Везде морского ищут дна.

В пучину насыпи бросает
С слугами жадный откупщик;
Наследну землю презирает,
На коей жить уже привык.

45 Но неспокойствия восходят
Туда ж, куда и господин,
И страх со скукою наводят
Ему в полях и близ пучин.

Когда ж его не утешает
50 Ничто и посреди богатств,
Но в горькой скуке пребывает
Средь роскошей, забав, изрядств 

Почто ж мне гордый дом и стройный
Законом новым воздвигать?
55 И на богатства беспокойны
Сабинску вотчину менять?

«Полезное увеселение», М., 1760, № 7, с. 35; подпись: «Н. П.»

carm. iii iii iustum et tenacem propositi virum...


Кто правдой жить на свете тщится
И постоянным быть привык,
Тот гроз, мяте́жей не боится,
Его ниже́ народный крик,
5 Ни сам мучитель взором зверским
Не склонит к действиям продерзким.

На волны зрит спокойным оком,
И на ревущих вихрей звук,
На стрелы, в гневе что жестоком
10 Перун из сильных мещет рук,
Хоть с громким твердь падет ударом,
Он будет в постоянстве старом

Украшен оными дарами,
С Поллюксом храбрый Геркулес
15 Взлетел парящими крилами
На верх сияющих небес,
Меж их лежа, из позлащенной
Пьет чаши Август мед священной.

Чрез них и Бакхус невредимо,
20 Как агнцев, тигров обуздал,
Чрез них Квирин непобедимой
Бессмертие себе снискал,
Когда на божеском совете
Юнона так рекла в ответе:

25 «Насильство, суд, краса чужая
Виной, что Троя град упал
Как, мзду за труд дать обещая,
Богам Лаомедонт солгал,
То мне с Минервой предан к мести
30 И вождь и с ним род, полный лести.

И се уж Па́рис нечестивый
Низвержен в адско дно лежит,
Ни с Гектором Приамов лживый
Род храбрых греков не разит:
35 И брань свирепа замолчала,
От наших ссор что воспылала.

Но все вражды пресекнуть время,
Я Марсу сына возвращу,
Троянов ненавистных племя,
40 В залог, что мести не ищу;
И меж богов ему позволю
Иметь в бессмертной чаше долю.

Меж Римом только бы пространный
И падшей Троей понт шумел,
45 Лишь зверь жилища б невозбранны
И паству тучну скот имел,
Где гроб Парисов и Приямов,
Троянских прах где веет храмов.

Пускай изгна́нные трояны
50 Живут безбедно, где хотят,
Пусть храбры римские гражданы
Свирепых мидян победят,
В полудни славой пусть сияют
И запад ею ж наполняют,

55 Великодушней презирая
Сребро, что кроет нутр земной,
Как для потребы вынимая
На всё дерзающей рукой,
Сребро, крепчае что хранится,
60 Когда в земле оно таится.

Но ежели страна какая
Против их меч свой обнажит,
То, храбростию побеждая,
Путь к славе Рим да отворит,
65 Увидеть где жары вседневны,
Где стужа, ночь и мрак дождевный.

Судьбу я Рима достоверно
Креплю, но с договором сим,
Чтоб, отчество любя чрезмерно
70 И счастием гордясь своим,
Сверх нашей воли не дерзали,
Вновь Трои не восстановляли.

Но если кто троянски стены
Отважится восставить вновь,
75 Плачевны наведу премены,
Опять пролью продерзку кровь,
Сберу полки победоносны,
Умножу казни в них поносны.

Хоть трижды медными стенами
80 Сам Феб град Трою оградит,
Мой грек кровавыми руками
Их крепость трижды разрушит,
В плен трижды отведет позорный
Ослушный род и непокорный».

85 Куда стремишься, дерзка лира?
Пора нестройну песнь скончать;
Что всем владеют кругом мира,
Ты ль речь их можешь описать?
Престань и низкостию слова
90 Не маль величества такого.

Впервые: «Письмо Горация Флакка о стихотворстве к Пизонам», СПб., 1753, с. 2932.

carm. iv ii pindarum quisquis studet aemulari...


Кто хочет Пиндару стихами,
Иул любезный, подражать,
Тот вощаными вверх крилами
Дерзает с И́каром летать,
5 Пучине имя что оставил,
Себя безумьем обесславил.

С высокой как горы стремится
Река, наполненна дождем,
Кипит, за берега катится, 
10 Подобно в слоге он своем
Шумит и смысла быстротою,
И слов обильною красою.

Достоин он похвал довольных,
О чем ни на́чнет говорить,
15 Хоть станет в дитирамвах вольных
Ток слов необычайных лить,
Числа в стопа́х не наблюдая,
С коротким долгий слог мешая.

Хоть в честь богов или великих
20 Героев ум свой устремит,
От коих род кентавров диких
Рукою мстительной побит
И пламень погашен Химеры,
Сильнейший Этновой пещеры.

25 Хотя б прославить он победы
Элидского борца хотел;
Хотя б коня, что, только сле́ды
В глазах оставив, улетел,
Возвысить сладостию тона,
30 Что лучше статуй миллиона.

Хотя б о смерти жениховой
Невестин плач изображал,
В нем ум и дух уже готовой
К делам великим прославлял,
35 Потомкам память оставляя,
И тму забвенья разгоняя.

Великий вихорь помогает,
И сила воздуха несет,
Когда до облак простирает
40 Дирцейский лебедь свой полет.
А я тружусь, сижу, потею,
Но чуть стишок слепить умею,

Гуляючи в лугах зеленых,
Все прочие забыв дела,
45 Или близ тибрских струй студеных,
Как трудолюбная пчела,
Что понемногу росу с сотом
Берет, и то с трудом и потом.

Твоя похвальнейшая лира
50 Тогда громчае возгласит,
Как кесарь, обладатель мира,
Сикамбров гордых победит
И в Рим торжественной рукою
Введет тмы пленных за собою.

55 Он больше всех в пределах света,
И нет дороже ничего;
И в предгрядущи боги лета
Не могут лучше дать его,
Хотя б пришли златые веки,
60 С зверьми как жили человеки.

Опишешь время то приятно
И общу радость всех граждан,
Как храбрый Август к нам обратно
Из дальних возвратится стран;
65 Опишешь тишину в свободных
Судах от тяжб и ссор народных.

Тогда я с песнию твоею
Потщусь свой стих совокупить,
Как если столько сил имею,
70 Чтоб слушанья достойну быть;
Реку: коль светло день сияет,
В кой кесаря народ встречает!

Коль долго будем с светлым ликом
Триумф и радость провождать,
75 Ио, ио с веселым криком
Народ весь будет восклицать,
И фимиамом изобильным
Пожрем в церьквах богам всесильным.

Ты множеством волов избранных
80 Богам обет исполнишь свой;
Меня от обещаний данных
Телец очистит молодой,
Что для того нарочно в злачных
Лугах растет меж вод прозрачных.

Впервые: «Письмо Горация Флакка о стихотворстве к Пизонам», СПб., 1753, с. 3336.

ep. ii 'beatus ille qui procul negotiis...


Блажен тот, кто сует не знает,
Как жили люди прежних лет,
Поля наследны насевает,
И лихвы с бедных не берет,
5 Не слышит к брани труб зовущих,
Воинские сердца мятущих.

Не слышит корабельных стонов,
Как снизу волны, сверху гром,
И не теряет он поклонов,
10 Хотя к гражданам гордым в дом,
Ни с кем он тяжбы не заводит
И бить челом в суды не ходит.

Весной деревья прививает,
Садит различные плоды,
15 Сухие ветви обсекает
И розами пестрит сады,
Или пасет в долинах мирных
Стада волов на паствах жирных.

Или из ульев вынимает
20 В свою потребу чистый мед,
Иль во́лну с агнцев остригает
И облегченье им дает.
Когда ж осенни дни приспеют
И все в полях плоды созреют,

25 С каким весельем собирает
Плоды с усыпанных полей,
Труды свои воспоминает,
И пот и зной прошедших дней;
Богам приносит в честь оливы,
30 Вино и мед за зрелы нивы.

Покоится густой под тенью,
Или в зеленых он лугах
Дивится птиц различных пенью,
Меж тем в прохладных берегах
35 Струи шумящи протекают
И сладкий в члены сон вливают.

Когда ж с полей всю нежность лета
Суровость сгонит зимних дней,
Тогда или из нор в тенета
40 Чрез трубный нудит глас зверей
И боязливых зайцев ловит,
Иль птицам скрыту сеть готовит.

Толь сладкую корысть сбирая,
Кто может толь нечувствен быть,
45 Чтоб те заботы, что слепая
Любовь наводит, не забыть?
Но если кто еще такою
По счастью одарен женою,

Каких сабиняне имели
50 Или апуляне супруг,
У коих лица загорели
От полевой работы вкруг;
Котора б мужу помогала,
Детьми и домом управляла.

55 Раскладывала б огнь священный
К его приходу, чтоб согреть
Трудами члены утомленны,
И, овцы загоняя в клеть,
Их тучной паствою кормила
60 И сладко молоко доила.

И растворив сосуды полны,
Готовила б ему довольный,
Не с торгу купленный обед.
Коль счастья б я достиг такого,
65 Чего бы мне желать иного!

Что роскошь сластью погруженных
В драгой поставила цене,
И что из мест, толь отдаленных,
Привозят морем к сей стране,
70 Всё то почел бы я травою
Пред сельской пищею простою

Коль масличны плоды любезны,
Коль вкусен щевелевый куст,
Коль мальвы здравы и полезны,
75 Козел, избегший волчьих уст,
На жертву иль телец избранный
И в праздник терминов закланный.

Меж роскошей сих коль приятно
Смотреть на овцы и волов,
80 Идущих ввечеру обратно
К покою от дневных трудов;
На слуг, обильный дом красящих,
Как рой усердный пчел шумящих.

Так жизнь селянску похваляет
85 Алфий, дает что деньги в рост;
В полмесяца долги сбирает
И хочет сам купить погост,
Но, вдруг раздумав, всюды рыщет,
Опять в процент отдать их ищет.

Впервые: «Письмо Горация Флакка о стихотворстве к Пизонам», СПб., 1753, с. 3740.

a. p. i humano capiti cervicem pictor equinam...


Увидев женский лик на шее лошадиной,
Шерсть, перья, чешую на коже вдруг единой,
Чтобы красавицей то чудо началось,
Но в черной рыбий хвост внизу оно сошлось 
5 Могли б ли вы тогда, Пизоны, удержаться,
Чтоб мастеру такой картины не смеяться?
Я уверяю вас, что гнусной сей урод
Во всем с тем слогом схож, пустых где мыслей сброд.
Как сонная мечта не вяжется нимало,
10 Несходно ни с концом, ниже с собой начало,
Пииту, знаю я, и живописцу с ним
Возможно вымыслом представить все своим.
Сей вольности себе и от других желаем,
И сами то другим охотно позволяем;
15 Но ей пределы в том природою даны,
Чтоб с бурей не смешать любезной тишины,
Чтоб тигра не впрягать к одним саням с овцою,
И не сажать скворца в ту ж клетку со змеею.
Начавши что-нибудь великое писать,
20 И важности хотя стихам своим придать,
Мы часто в оных храм Диянин представляем,
Иль Рена быстроту и шум изображаем,
Иль радугу с дождем, иль нежные луга,
Где шумом сладкий сон наводят берега.
25 Но здесь о сем писать прикрасы нет ни малой,
Как на кафтане быть заплате цветом алой!
Пускай ты дерево так можешь начертать,
Что с подлинным отнюдь его не распознать;
Но если описать дал слово в договоре,
30 Как борется с волной пловец разбитый в море,
То дереву стоять пристанет ли при сем?
Почто начав с орла, кончаешь воробьем?
О чем кто стал писать, того уж и держися,
И в постороннее без ну́жды не вяжися.
35 О чем бы ни хотел ты петь стихи, воспой,
Лишь сила слов была б одна и слог простой.
Пиитов больша часть обманута бывает,
Когда о доброте по виду рассуждает.
Один за краткостью весь замысл свой темнит,
40 Другой для чистоты не живо говорит,
Кто любит высоту, тот пышен чрезвычайно,
Кто просто написал, тот подл и низок крайно,
Кто тщился красить слог свой разностью вещей,
Дельфинов тот в лесах, в воде искал вепрей.
45 Порока избежав, в другой порок впадает,
Когда кто лучшего не зная, выбирает.
Хоть порознь волосы, и жилы все в руке
Емилий вырезать на медной знает дске,
Однако тем его искусство все презренно,
50 Что сделать целого не может совершенно,
И если так, как он, желает кто успеть,
Тот хочет быть пригож, лишь нос кривой иметь.
Всяк должен наперед свой разум сам измерить,
И буде может он себя удостоверить,
55 Что предприятый труд его не отягчит,
То стройно и красно он слог свой совершит.
Коль хочешь написать порядочно и стройно,
То все располагай где быть чему пристойно.
И прежде не пиши что должно назади,
60 Ни заднего опять не ставь напереди,
Теперь то говори, о чем прилично ныне,
Откладывай вперед что должно в середине.
Не меньше же и в том опасну должно быть,
Чтоб смысла новыми словами не затмить.
65 Но если свяжет их с другими так рассудно,
Что силу их узнать читателю нетрудно,
Иль ну́жда позовет дать новое совсем
Название вещам незнаемым никем;
В сих случаях от всех позволено ввесть слово,
70 Хоть было бы оно неслыханно и ново.
Порока также нет у греков слова взять
И, мало пременив, в число своих принять.
Коль с Плавтом за сие у нас почтен Цецилий,
Почто ж бы им не смел последовать Виргилий?
75 И кто бы ввесть одно мне слово запретил,
Коль стами наш язык Катон обогатил.
Как наши прадеды сносили терпеливно,
Так никому и впредь не будет то противно,
Что новую кто речь в стихах употребит,
80 Которую народ давно уже твердит.
Как лист на деревах по всяку осень вянет,
И наш недолог век, и с нами все умрут.
Увянут наконец и нивы плодородны,
Иссхонут и моря, оставив путь безводный,
85 Падут труды людей и многих пот веков,
Так можно ль век стоять цене одних лишь слов?
Иные после нас везде возобновятся,
Что в наши времена и слышать все стыдятся,
Иные напроти́в народу будут смех,
90 Которые теперь в почтении у всех.
Слова́ подвержены одной народной власти,
Который, по своей располагая страсти,
Одни приемлет в речь, другие гонит вон,
Употребление считая за закон.
95 Каким стихом писать дела особ державных,
Победы и войны героев в свете славных 
Изрядный показал нам всем тому пример
Источник и отец поэзии Гомер.
Елегия сперва хоть найдена к печали,
100 Но ту ж и в радости потом употребляли;
Кто первый вымыслил елегии писать 
Поныне критики не могут изыскать.
На недругов своих как Архилох озлился,
То ямбом первый он на них вооружился,
105 Потом комедиант им зрителей смешил,
В трагедиях герой с любезной говорил,
За тем, что и простой он речи весь подобен,
И слогом ва́жнее, и к действиям способен.
Но лира на себя ту должность приняла 
110 Чтоб ей хвалить богов и храбрые дела,
Описывать в пиру приятелей беседы,
И сильного борца похвальные победы,
Как конь других в бегу далеко перегнал,
И щеголь молодой, влюбившись, воздыхал.
115 Сей разности в стихах и свойств когда не знаю,
Почто между пиит и место занимаю?
И для чего хочу век лучше глупым быть,
Как нежели учась незнание открыть?
Комедия к стихам высоким непривычна,
120 В ней только простота и шутка лишь прилична.
Когда ж в трагедии представить, что Тиест
Родных своих детей, не ведаючи, ест, 
То низкие слова и шутки не пристали,
И ко́мический смех не вместен в сей печали.
125 Вещь всякая должна свои пределы знать
И никогда отнюдь чужих не занимать.
Но и в комедии нередко слог гордится,
Как Хре́мес на слугу, приметив ложь, ярится.
И трагик, позабыв всю пышность с высотой,
130 В печальных случаях дух опускает свой.
Так Телеф и Пелей, стеснен несчастьем злостным,
Пребедной нищетой, изгнанием поносным,
Оставят с громкостью подобной буре стих,
Коль побудить хотят к жалению других.
135 Красе́н быть должен стих, но сладостнее вдвое,
Чтоб мог сердца́ склонить на то и на другое.
Сей обще всем закон дала природа нам,
Чтоб соответствовать всегда других страстям;
Коль радостен другой  и мы с ним веселимся,
140 На слезы зря других  от жалости мутимся;
Так прежде должен ты сам слезы испустить,
Коль хочешь к жалости своей меня склонить.
Когда же действие представишь мне не живо,
То буду я, смеясь, смотреть на то лениво.
145 В прискорбности имей печальны и слова;
Во гневе весь пылай, и будь лютее льва;
Шутливый вид нося, забавен будь как можно;
А важен будучи  рассуден осторожно.
Чтоб прежде внутренни премены были в нас
150 Согласны с внешними  велит натуры глас.
Чтоб в радости иметь лицо и мысль спокойну,
В беде потупленны глаза и скорбь пристойну,
Потом тоску свою словами изъявлять
И тяжесть горести с другими разделять.
155 Когда признают слог с персоною несходным,
То будет он смешон простым и благородным.
И для того смотри  слуга иль господин,
Старик иль молодой представлен дворянин,
Честная женщина, или раба презренна;
160 Купцова речь должна быть от селян отменна.
Отечества притом персоны рассуждай
И всякому свое народу свойство дай.
Быль точно так пиши, как говорят в народе,
А вымысл чтоб во всем ответствовал природе.
165 Намерен описать мне Ахиллесов жар 
Представь, что он свиреп, несклонен, грозен, яр,
Не хочет подлежать закону никакому,
Все право отдает вои́нскому лишь грому.
Медея будь в любви и в гневе жестока,
170 Иона  горестна, Инона  всем жалка.
Икси́он в вымыслах и дружестве коварен,
Орест к родителям своим неблагодарен.
Но если новое что хочешь описать,
Иль небывалую персону представлять 
175 Смотри, чтоб, каковы ей нравы дать сначала,
И до конца она тех не переменяла.
Весьма тяжелый труд  так новый скрасить слог,
Чтоб в оном получить верх похвалы, кто мог.
Скорей трагедию из старой и готовой
180 Материи сложить, как нежели из новой.
Хотя другому в чем ты будешь подражать,
Однако за твое всяк станет почитать.
Когда во всем его не будешь ты держаться,
И чтоб ни на пядень не отступить, стараться 
185 Но вольность в разуме своем употребишь,
Одно отбросишь прочь, другое  отменишь.
И, следуя за ним его стезями точно,
Не за́йдешь в тесноту такую не нарочно,
Чтоб отступить назад иль стыд не попускал,
190 Или всех общий дел закон не дозволял.
Не следуй легкого писателя примеру,
По рынку что бродя, хвалился через меру:
«Брань страшну опишу, героев горьку часть,
Паденье сильных войск, Приамову напасть».
195 Всяк думал про него, что тщился красотою
Оставить всех творцов далеко за собою;
Но он, как дряхлый конь, версты не пробежал,
Уж бегом утомлен, затрясся и упал.
Счастливее Гомер, что в простоте пристойной
200 Великий начал труд и похвалы достойный:
«Скажи, о муза, мне о славном муже том,
Что, в пепел обратив Приамов гордый дом,
Изведал на пути народов нравы многих,
Повсюду странствуя Небес веленьем строгих».
205 Не тьмою хочет свет, но светом тьму скончать,
И большие дела в средине описать;
Коль страшен Антифат, и Сцилла в бездне скрыта,
Ужасен Полифем, Харибда коль несыта,
Начало повести не издали ведет,
210 Но к делу самому поспешно он течет
И к знанию конца охоту возбуждает;
Когда ж не чает в том успеха  оставляет.
Так вяжет вымыслы, мешает с правдой ложь,
С началом чтоб конец был и с серединой схож.
215 Теперь я объявлю то, что мне и угодно,
И купно все со мной похвалят всенародно.
Коль хочешь, чтоб тобой доволен зритель был
И, не дождав конца, домой не уходил,
То возраст, и лета, и качества различны
220 Во всяком примечай, и нравы дай приличны.
Младенец, что ходить удобно может сам
И твердо говорить  охотник будь к играм,
Сердит из ничего, но тотчас вдруг беззлобен,
Непостоянному Зефиру тем подобен.
225 Когда же дядькина гроза со всем минет,
И молодеческих уже достигнет лет 
Охотник до коней, гоняться с псами в поле
За дикими зверьми, и по своей жить воле.
О пользе нерадив, к порокам склонен, тверд,
230 И к увещателям своим жестокосерд,
Роскошен, прихотлив, вещей высоких чает,
Чего сперва желал  то после презирает.
Кто в мужество пришел и разумом стал здрав 
Иные склонности, иной имеет нрав;
235 Снискать богатство, честь и дружество надежно
Печется, чтоб прожить мог век свой безмятежно,
Не хочет ничего такого учинить,
О чем бы после мог, раскаявшись, тужить.
Но старость большее наводит беспокойство 
240 Богатство собирать, верховное в ней свойство.
И ночь, и день старик все думает про то,
Чтобы́ не издержать полушки ни на что,
Слаб в деле и нескор, пожить еще желает,
Хотя уж смотрит в гроб, но на век запасает.
245 Откладывает все вперед и всех журит,
И что ни сделаешь  «Не так»,  он говорит.
Прошедши хвалит дни, воспоминая детство,
А настоящее считает все за бедство.
Щуняет молодых, не хвалит никого,
250 И хочет, чтобы всяк все делал по его.
По тех пор свет нам мил, пока еще мы в силе;
Постыло будет все, чем ближе мы к могиле!
По-детски старика играть не заставляй,
И юношеских свойств мужам не придавай.
255 В пристойных званиях всяк должен обращаться,
И, смо́тря по летам, в чужие не вступаться.
Иное явно всем обычай представлять,
Иное ж краткими словами объявлять.
Хоть меньше чувствуем, что сделалось заочно,
260 Как то, что сами мы глазами видим точно;
Но если действия такой случится род,
От коего глаза весь отвратил народ, 
То лучше не казать позорища такого,
Сказав, что в тай сбылось, не повторяя слова.
265 Когда Медею я в крови своих детей
Увижу, либо что в котле вари́т Атрей
Племянников своих младенческие члены,
Иль Кадма с Прогною плачевные премены,
Что Прогна в птицу, Кадм в скорпью превращен,
270 Не веря буду я от ужаса смущен.
Пять действий содержать слог должен непременно,
Чтоб все в нем случаи представить совершенно.
Богов не представляй без ну́жды никаких,
Коль можно разорвать все трудности без них.
275 Три до́лжны говорить персоны меж собою,
Коль есть четвертая, то будь при них немою;
Хор только весь одну персону представляй,
И ничего среди явлений не мешай,
Что б было действию прошедшему противно,
280 Но связь веди во всем к концу беспрерывно;
Всезнание его в том состоит одном 
Желать тому добра, нет гордой злобы в ком;
Друзьям давать совет, мягчить гнев раздраженных,
И крепко защищать невинно огорченных.
285 Воздержность похвалять, закон и правоту,
И мир вселенныя едину красоту,
И тайны сохранять, молить богов всемощных,
Чтоб гордых свергнули, возвысив непорочных.
Свирель сперва не так, как в наши времена
290 Похожа на трубу и медью скреплена,
Но тонкая была, из малых состояла
Нарочных дырочек, чтоб хору припевала.
Хоть было зрителей немного там числом,
Но правду все блюли в незлобии святом;
295 Когда ж народ свои простер победы дале,
И град распространил, что тесен был вначале,
Спокойством пользуясь, стал в роскоши впадать,
И праздничные дни в пирах препровождать 
С тех пор и бо́льшая краса в стихи вступила,
300 И прежний грубый звук музы́ка отменила.
Незнающий народ и праздный от труда
Не мог не похвалить сей вольности тогда,
Взирая, что сие судьям, дворянам знатным
Достойным зрения казалось и приятным.
305 Тогда и музыкант, что только знал играть,
В богатом платье стал под флейтой танцевать;
И умноженьем струн звук арфы увеличен,
И смысла быстротой введен слог необычен,
Что предсказанием и пользой важных дел
310 С ответом божеским подобие имел.
Трагедию творец публично представляя,
Нимало важности ее не умаляя,
Шутливым Са́тиром меж действий выбегал,
И важность прежнюю с забавою мешал,
315 Чтоб по отдании богам хвалы, довольный,
Упившейся вином народ и своевольный
Приятной новостью еще увеселить
И за труды козла в награду получить.
Я Са́тиру шутить охотно позволяю;
320 Лишь только в том ему пределы полагаю,
Чтоб, если в прежних он был действиях герой,
Иль божий вид носил в порфире золотой,
Не сбился наконец на подлый слог и гнусный,
Которым говорит сапожник неискусный;
325 Иль, низких бегая и всенародных слов,
Не взнесся пышностью пустой до облаков.
Как пляшет в праздничны дни женщина честная,
Ни важности своей, ни чести не теряя,
Так между Са́тиров трагедия должна
330 Учтива быть в словах, приятна и важна.
Когда же в са́тирах хотел я обращаться,
То подлых стал бы слов и гнусных опасаться,
Ниже от трагика так был бы отменит,
Чтобы́ не рассуждать о том, кто говорит?
335 Служанка подлая, иль раб, под видом верный,
Что ввел в долги господ услугой лицемерной?
Иль важное лицо, каков был тот Силен,
Которым Бахус сам из детства научен.
Знакомую всем вещь так вымыслом устрою,
340 Что будут рассуждать другие меж собою 
Мы сами равного могли б успеха ждать,
Когда бы время в том хотели потерять;
Но делом испытав, всяк много б пролил пота,
И тщетно б наконец пропала вся работа.
345 Толь много от того зависит слога честь,
Чтоб ведать, как в честной порядок речь привесть!
В лесу рожденный фавн и взросший меж горами
Не должен нежиться так мягкими словами,
Как будто бы он был воспитан меж людьми;
350 Но напротив того и острыми речьми
Не наносить другим бесчестья и досады,
Не может за сие ждать лучшей он награды,
Как только зрителей лишь к гневу побудить,
Хвалы ни от кого за то не получить.
355 Стопа, что ямб слывет, два слога заключает;
Начавшись с краткого, протяжным бег кончает.
Для скорого в стопах течения сей стих
Тримерным стали звать, хоть шесть в нем ровно их,
Которые сперва все одинаки были,
360 Но после и спондей меж них творцы вместили,
Чтоб он протяжностью своею всякий слог
Тем лучше ва́жнейшим представить слуху мог;
Вторая лишь стопа с четвертой презирают,
И места своего ему не уступают.
365 Хоть Антия всего и Енния прочтешь,
Спондеев в сих местах немного ты найдешь.
Метаться с ямбами в трагедиях спондею,
Как хочет кто другой, позволить я не смею;
Всяк будет мнить, что ты иль тщаться не хотел,
370 Иль наскоро слагал, иль лучше не умел
Неправильность в стихах не всякий видит ясно,
И многие из них похвалены напрасно;
Но должен ли же я всегда в надежде той
Писать как хочется, по воле все слепой?
375 Нет, должно рассуждать, что будут все пороки
Усмотрены во мне и примут суд жестокий.
И, хоть бы знал, что мне простят мою вину,
Однак не допускать, чтоб быть обличену.
Но и сие хотя я наблюдал бы строго,
380 Хулы б лишь избежал  хвалы снискал немного.
Вы греческих пиит читайте всякий час,
Коль с Пиндаром взлететь хотите на Парнас.
Что наши прадеды хвалили в Плавте шутки,
И слушали его стихи чрез целы сутки 
385 Я не отважусь в том их глупыми назвать,
Но меньше должно бы им Плавту в том ласкать,
Как если сам себе я в том поверить смею,
Что шутку распознать от грубости умею,
И чувствовать могу, или по пальцам счесть,
390 Где лишняя стопа в стихе, где ровно шесть.
Коль можно верить в том другим  изобретатель
Трагедий Теспис был, и пе́рвейший писатель;
Который и сие обыкновенье ввел,
Чтоб ездя игроки на роспусках вкруг сел,
395 И вымарав лицо в дрожжах, стихи читали,
И людям действия различны представляли.
Но Ешил наконец театр постановил,
И маскою лицо от зрителей закрыл,
В одежду долгую и сапоги высоки
400 Убравшись, в разговор ввел замыслы глубоки.
Потом комедия старинна найдена,
И многой похвалой сперва ободрена;
Но вольность укоризн несносной стала многим,
И выдан был указ под запрещеньем строгим;
405 С тех пор в комедиях хор вечно замолчал
И больше зрителям уже не досаждал.
Пииты римские о всем почти писали,
И много в том себе почтения снискали,
Которы греческих оставив следы дел,
410 Осмелились писать, как город Рим процвел,
Ил_ и_ дела особ великих по природе,
Иль то, что лишь в простом приметили народе.
И много б сла́внее по всей вселенной Рим
Был слога красотой, как мужеством своим,
415 Когда бы скучная поправка не мешала,
И медленность труда пиит не отвращала.
Лишен хвалы тот стих, что с потом и трудом
Не выправлен сто раз притупленным пером.
Демо́крит правило и труд зовет бесплодным,
420 Когда не одарен кто разумом природным,
И что как восхищен восторгом должен быть,
Кто к стихотворчеству желает приступить.
Для сих причин из нас иной пренебрегает
Всю внешню чистоту, ногтей не обстригает,
425 Не бреет бороды, дичится от людей,
И бань не знает век, в грязи  хоть до ушей;
Он будто прослывет пиитою великим,
Что, зверем сделавшись из человека диким,
Густую бороду до самых пустит пят,
430 Сам будучи козла глупее в десять крат.
О, как я своего сам счастия не знаю 
Что желчь по всякий год лекарством выгоняю,
Через которую в безумье я бы впал,
И тем бы лучше всех стихи свои слагал.
435 Но коль достоин я был всякого бы смеха,
Когда б в одних стихах желая лишь успеха,
Нарочно для того хотел с ума сойти
И самовольно жизнь в опасность привести?
Коль правда то, то пусть я брусу в том подобен,
440 Железо что острит, сам резать не способен;
И ничего хотя писать не буду сам,
Но правила другим полезные предам,
И те способности и средствия открою,
Как знание снискать в поэзии с хвалою,
445 Что кстати в ней, что нет; коль нужно наблюдать,
Чтоб правила хранить, пороков убегать.
Чтоб основательно кто мог писать и право,
Тот должен рассуждать о всякой вещи здраво.
Материю о всем у Со́крата найдешь,
450 К материи слова нетрудно приберешь.
Кто знает должности сродством к соединенным,
К отечеству, к друзьям, к пришельцам отдаленным,
И звание вождя, министра и судьи 
Тот нравы всякому умеет дать свои.
455 Смотря на житие и нравы всех различны,
Пиита, вымышляй слова к тому приличны;
Случалось и сие, я помню, много раз,
Что слог без замыслов, простой и без прикрас,
Но только общими размноженный местами,
460 И нравы точными изобразив словами,
Мог больше усладить всего народа ум,
Пустая как краса и тщетный только ум.
Одной желающим лишь только грекам славы
И красный муза слог дала, и разум здравый.
465 Но римски юноши над тем сидят одним,
Из гро́ша по чему дать должно пятерым.
И если кто из них ответ даст сей загадке,
Что вычести из двух одну  одна в остатке,
Или что будет пять, коль три с двумя сложить 
470 Всяк скажет  есть в нем путь, умеет домом жить.
Но буде ржа сия однажды в нас вселиться,
И в мысли лакомство несыто вкоренится,
То можно ль нам того успеха ожидать,
Чтоб вечности стихи достойные слагать?
475 Пииты научить иль усладить желают,
Иль вместе все сие они соединяют.
Но должно правила коро́тко предлагать,
Чтоб доле помнить их и лучше перенять.
Речь плодовитая тот вред умам наводит,
480 Что мало походя из памяти выходит;
Забавный вымысел будь с истиною схож 
Не жди, чтоб всякую почли за правду ложь.
Чтоб отрок съеденный был вынут жив из чрева 
Какой дурак тебе поверит в том без гнева?
485 Полезный слог одним угоден старикам 
Младые склоннее к забавным лишь стихам;
Но обще будет всем сие в пиите нравно,
Когда напишет он полезно и забавно;
Такой слог за́ море с прибытком продавцу
490 Развозят и чинят честь вечную творцу.
Хотя ж погрешность в нем какая и случится,
Однако может он нетрудно извиниться.
Коль часто музыкант, прошибшись, зазвенел
Не в ту, в которую струну сперва хотел,
495 И вместо тонкого с густого начал звука,
Охотник не всегда уметил в цель из лука.
Когда я большу часть в ком доброго сыщу,
Охотно малые погрешности прощу,
Которы написал или́ неосторожно,
500 Иль было избежать того отнюдь не можно.
Но если усмотрю пороков больше в нем,
То будет Хе́рилу подобен он совсем 
В котором места два за стройность похваляю,
За третье гневаюсь, смеюсь и осуждаю.
505 Писец, что десять раз за опись осужден,
Коль в том же погрешит  прощенья стал лишен;
И смеха музыкант считается достойным,
Что звуком всякому наскучил уж нестройным.
Хоть, правда, и Гомер сам дремлет иногда,
510 Но в нем простительно для долгого труда.
Стихи  как живопись; одна вблизи красива,
Другая издали достойно мнится дива.
Одна лишь темноту, другая любит свет,
Котора похвалы себе на смотре ждет,
515 Одна из них сперва понравится однажды,
Другую предпочтет, когда ни взглянет, каждый.
Тебе я говорю, который старшинством
Меж братьями почтен, искусством и умом.
Хоть ты и от отца учен, и сам собою
520 В поэзии успел с немалою хвалою;
Однак за лишнее того не почитай,
Что я тебе скажу, но помни и внимай 
В известных случаях посредственность лишь сносна,
В других, против того, бесчестна и поносна.
525 Хоть стряпчий говорит не так красно в суде,
Как Ме́ссал, что за слог толь славится везде;
Хотя юриспрудент указов меньше знает,
Как сколько наизусть Касселий прочитает 
Однако ж хвалят их обоих и за то,
530 И совершенства в них не требует никто.
Пиита, напроти́в, не может быть почтенным,
Когда со всех сторон не будет совершенным.
Меж сладких кушаньев отбрасывает всяк
Неблаговонну масть, и с горьким медом мак;
535 Гнушается, сердясь, нестройною музы́кой,
За тем, что не было́ там нужды в том великой.
Так и пиитин слог, рожденный для того,
Чтоб мысли услаждать приятностью его,
Хоть мало не дойдет, чтоб первым почитаться,
540 То будет принужден в последних он остаться.
Коль упражнений кто не знает полевых,
Тот не примается в посмех другим за них;
Кто кубарем, мячом, кружком играть не знает,
Тот в оные отнюдь забавы не вступает,
545 Чтоб за дурачество народ не осмеял,
Что тем, не знаючи, похвастовать желал.
Один писать стихи никто лишь не стыдился,
Хотя б поэзии он сроду не учился.
Резон? Я дворянин, свободный человек,
550 Богат с излишеством, и честно прожил век.
Но ты, что одарен рассудком благородным,
Не силься вопреки способностям природным!
Изведать хочешь сил своих в стихах  сложи,
Но прежде Метию иль мне их покажи,
555 И долго не давай в народе их расславить,
Чтоб можно было тем свободнее исправить.
А если как-нибудь их выпустишь на свет,
То поздно вскаешься  словам возврата нет.
Стихами отвратил народ от зверства дикий
560 И страшных меж собой убийств Орфей великий.
И от сего прошла баснь, будто усмирил
Он неприступных львов и тигров укротил;
И будто Амфион, что Фебы град построил,
Как нежным голосом приятность струн удвоил,
565 Мягчил и приводил в движенье гор сердца,
И вел куда хотел, послушных, до конца.
Так древность грубую и дикую сначала
Пиит отменная премудрость научала,
Как собственную вещь от общей разделить,
570 Священну от мирской почтеньем отменить,
Указом запретить смешенье беззаконно,
Невежество, козлу что прежде было склонно,
Законом обуздать, построить города,
Супругов удержать в союзе от блуда́,
575 Сия была тому причина, несомненно,
Что имя сделалось пиит у всех почтенно.
Потом настал Гомер и славный тот Тиртей,
Стихами что разжег на брань сердца мужей.
Стихами и судьбу опосле провещая,
580 И правила как жить другим преподавая,
Стихами милости искали у других,
И игры найдены, чтоб был трудам отды́х.
Сие я для того чиню тебе известно,
Чтоб не почел ты быть пиитою бесчестно.
585 Природе ль должен дар пиита приписать,
Иль можно всякому трудом его сыскать,
Давно уж и́дет спор  я мню, что и природна
Способность без труда и склонность вся бесплодна.
Когда природа с ней не соединена,
590 Не может без другой осо́бь стоять одна.
Кто хочет побеждать в бегу других с хвалою,
Тот сласти попирал в младенчестве ногою,
Из детска привыкал к морозу и жарам
И тело предавал несноснейшим трудам.
595 Кто в честь Аппо́лона играет в флейту нежно 
Учился прежде тот у мастера прилежно.
Здесь я скончаю речь. Себя всяк хвалит сам;
Натура родила меня к одним стихам;
Кто хуже всех из нас стихи свои слагает,
600 За глупость тот пускай с коросты пропадает.
Я перед прочими последним быть стыжусь,
Не смыслю ничего  однак не признаюсь.
Как вестник кличет всех, чтоб распродать товары,
Богатый так льстецам сулит пиита да́ры;
605 Но может ли льстеца от друга распознать,
Кто силен на суде другого защищать,
За скудного в долгах великих поручиться,
Держать богатый стол и с знатными водиться.
Но ты хоть от других подарок получи́шь,
610 Или́ сам что-нибудь другому посулишь 
То не кажи стихов своих надежде жадной,
И ведай наперед, что скажет, ах, изрядно 
Он, с дива изумлен, явится как немой,
Заплачет с радости, ударит в пол ногой.
615 Как те, что нанялись до самыя могилы
По мертвом из всей рыдать и рваться силы,
Гораздо с большею надсадою кричат,
Как нежель мать его, сестра, отец и брат.
Так и насмешники все больше похваляют,
620 Как кои искренно изрядным называют.
Я слышал, что цари нарочно тех поят
Допья́на, дружества изведать в ком хотят.
Примером научен, и сам ты опасайся 
Хвалителям стихов в посмех не отдавайся.
625 Квинтилий, если что читали перед ним,
«Вот то и то поправь»,  говаривал он им;
И буде скажет кто: «Я десять раз примался,
Но лучше не возмог, и труд мой так остался» 
Тогда советовал то вовсе замарать,
630 Иль переделать вновь, иное выправлять.
Когда ж заспорит кто, что нет нигде худого, 
Нет ну́жды никакой переправлять их снова;
В покое оставлял, не тратя слов своих,
Льстить самому себе без зависти других.
635 Разумный человек стихов худых не сносит;
Где грубо  объяви́т, худое  прочь отбросит,
Прикрасы лишние прикажет он отнять,
И темные места яснее написать;
заметив те слова, где можно усомниться,
640 где должно выправить  сказать не полени́тся.
И будет Аристарх, не скажет, умолчу 
Я друга в мелочи озлобить не хочу.
А будто мелочь то, чтоб похвалой притворной
В стыд после привести и смех у всех позорный!
645 Всяк, в ком есть здравый смысл, тот от худых пиит,
Еще за десять верст увидевши, бежит 
Так, как от бешеных, или́ от прокаженных,
Или́ опасною болезнью зараженных.
Одни лишь отроки, не мысля, что́ есть вред,
650 По стогнам гонятся за ними грудой вслед.
Такой стихов творец вверх упершись глазами,
И смеха полными рыгаючи стихами,
Когда, как птицелов, что птиц следы блюдет,
Засмотрится, и сам в колодец упадет;
655 Никто не сжалится, чтоб вытащить из пасти,
Осипнет хоть крича: «Спасите от напасти!»
Когда ж бы кто-нибудь, услышав жалкий стон,
Канат к нему хотел спустить и вынуть вон,
То б я его спросил: «Но знаешь ли ты точно,
660 Что он без умысла упал и не нарочно?»
Потом бы объявил Емпе́доклов конец,
Который был стихов в Сицилии творец;
Желая меж людьми прослыть бессмертным богом,
Сам в Етну волею скочил в безумье многом.
665 Так не мешай ему, коль хочет, пропадать;
Неволею спасть есть то ж, что убивать.
Он случая искал такого многократно,
Хотя бы кто его и вынял вон обратно,
То человеком он не будет уж опять,
670 Но станет сызнова погибели искать.
Неведомо за что толь тяжко он страдает,
Что о стихах и днем, и ночью помышляет;
Отеческий ли гроб и пепел осквернил,
Иль, будучи нечист, по тем местам ходил,
675 Что были громовым поражены ударом,
И к коим молния своим коснулась жаром.
Известно только то, что, как свирепый зверь,
Который выломил запоры вон и дверь,
Так страшен для стихов и он людскому взору;
680 И задних, и встре́чных всех гонит без разбора;
Но если где кого, догнавши, улучит,
Читая, целый день несчастного мори́т,
И мучит до того в бездельном самом деле,
Пока от скуки в нем чуть дух останет в теле.

Впервые: «Письмо Горация Флакка о стихотворстве к Пизонам», СПб., 1753, с. 324.

Письмо Горация Флакка о стихотворстве к Пизонам.


Ст. 71. У греков. В язык латинский, на котором сие письмо сочинено.

Ст. 108. И слогом важнее. Ямб у древних греков и римлян имел другое свойство нежели наш.

Ст. 109. Но лира на себя. Здесь Гораций разумеет одну общим именем песнь, торжественную и простую песню.


На сайте используется греческий шрифт.


МАТЕРИАЛЫ • АВТОРЫ • HORATIUS.RU
© Север Г. М., 20082016