КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК • ПЕРЕВОДЫ И МАТЕРИАЛЫ
CARM. ICARM. IICARM. IIICARM. IVCARM. SAEC.EP.SERM. ISERM. IIEPIST. IEPIST. IIA. P.

sermones i ix


текст • переводы • commentariivarialectioprosodia

Барков И. С. Благовещенский Н. М. Дмитриев М. А. Фет А. А.

[1/5Барков И. С.


Священным идучи путем, как мне обычно,
Я размышление имел в уме различно,
И крепкой думою объята мысль была.
Вдруг некто подбежав ко мне, как вихрь иль мгла,
5 И за руку схватив, всель жизнь ведешь щастливу?
Сказал: Которому я отвечал противу:
Благополучно так живу, как зришь теперь,
Желаю и тебе во всем успеха, верь.
Когда не отходя он от меня ни пяди,
10 Куда бы я ни шел, за мной тащился с зади;
Тогда я речию предускорил его,
Не хочет ли еще он от меня чего?
На то он мне сказал: Я больше не желаю,
Как знать меня прошу; ученых почитаю,
15 И сам на свете я ученой человек.
Дороже будешь мне ты тем, в ответ я рек.
Не нужны были мне тут все его науки,
Но всячески ища избавиться от скуки,
То шел скоряе, то оторопев стоял,
20 И на ухо слуге не знаю что шептал.
Меж тем я ощущал злу горесть и досаду,
И тайно сам себе я говорил в отраду:
Щастливым я тебя, Болан, считаю в том 1,
Что терпелив на все и скромен ты умом.
25 А тот о всячине болтая пустомеля,
Не к стати выхвалял то городы, то села.
Ни слова я ему не говорил в ответ;
Готов я за тобой итти, сказал мне, в след,
Хотя, как вижу, ты прочь отойти желаешь;
30 Я не отстану, знай; пустое затеваешь.
Скажи же мне: Куда намерен ты итить?
Тебе, рек, не почто со мною колесить:
Близ Цесаревых друг садов живет люблезный,
Не знаемый тебе, кой страждет от болезни,
35 И коего за Тибр я посетить иду.
Я празден, неленив, с тобою побреду.
Повесил голову я, как осел усталый,
Кой на хребте своем имеет воз не малый.
Болтливой говорить не преставал язык:
40 Когда я сам в себя моим разсудком вник,
То знаю, что меня ты больше поставляешь,
Как Виска меж другов, как Вария считаешь 2.
Ктоб больше иль скоряй меня стихи писал?
Ктоб лучше и нежняй, как я один, плясал?
45 Пою так, что и сам Тигелл бы удивился 3.
По сих словах ко мне болтливой обратился,
Имеешь ли ты мать и сродников, спросил,
Которым бы живот твой дорог был и мил?
Нет ни кого, сказал; все мною погребенны,
50 Один остался я в живых, они блаженны.
Губи, и поражай ножем в гортань иль в бок;
Сивиллой в младости пришел вещанный рок:
«Сего ни скорбь, ниже чахотка, ни отрава,
Ниже подагра иль врагов рука кровава,
55 Ниже какое зло другое истребит;
Болтливой наконец незапно погубит.
Как скоро в возраст он достигнет совершенный,
От многоречивых да будет удаленный».
Четвертая часть дня минула в скуке сей,
60 Как к храму Вестину пришел со мной злодей;
По случаю ему в суде стать должно было,
А время то уже конечно наступило,
И естьли бы сего в тот час не учинил,
Тоб дело все свое в ничто он обратил.
65 Коль хочешь мне явить любовь твою, как другу,
То помоги, сказал, и покажи услугу.
Я говорил на то: Пусть лучше пропаду,
Неж в суд не знаючи прав гражданских пойду,
К томуж в суде стоять я сил не ощущаю,
70 И знаешь ты, куда теперь я поспешаю.
Чтож делать? к речи той болтливой рек в ответ,
Тебяль пустить, иль суд весь бросить за помет.
Оставь меня, прошу. Ты просишь не о деле,
И наперед пошел: Послушен пустомеле
75 Я принужден уж быть, и спорить не посмел.
Как Меценатом ты любим? он речь завел.
Не многих, отвечал, он в дружбу принимает,
О коих разуме и постоянстве знает.
Никто разумно столь щастливым не живал,
80 Как только он, на то болтливой мне сказал.
Когда бы знал меня муж по тебе толикий,
Предстатель о тебе всегдаб я был великий;
Пускай бы первенство ты в милости имел,
А я хотяб уже вторым себя почел:
85 Кленусь, что был бы всем ты протчим предпочтенный.
Не так, как мнишь, живем мы там, не так надменны;
Сей дом от всякаго порока чист и чужд;
Не знают в нем притворств, тревог, обманов, нужд.
Я не смотрю на то сам жадными глазами,
90 Когда богаче кто, когда наук лучами
Гораздо более чей разум просвещен;
Всяк собственным своим талантом есть снабден.
Великое ты мне расказываешь дело,
Болтливой рек: Поверь, сказал я, в том мне смело.
95 Тем больше, говорил 4, желаю во сто крат,
И тщиться буду, чтоб мне друг был Меценат.
Старайся лишь о том 5; ты честностью твоею
Возможешь овладеть несклонною душею,
И может Меценат тобой быть убежден.
100 Хотя сперьва к нему есть доступ загражден.
Потщусь притти в любовь 6 я всякими трудами.
И буду задобрять рабов его дарами:
Хотяб не удалось теперь мне доступить,
Но не престану я о щастии рачить;
105 Не буду отлагать час к времени иному;
Встречаться стану с ним, и провождать до дому.
Ввек смертному добра на свете не видать,
Когда к чему труда не станет прилагать.
В тот час сошелся вдруг со мною Фуск Аристий,
110 Кой знал говоруна, мне был приятель истый.
Остановились мы; он прежде вопрошал,
Откуда и куда мне путь тогда лежал?
И я спросив его о том, щипал, мигал, жал руки,
Глазами поводил, чтоб свободил от скуки.
115 А он, как будто бы того не разумел.
Смеялся, и себя ко мне холодным вел.
Я огорченный быв поступкою такою,
Сказал: Не знаю что за тайну ты со мною
Недавно перед сим хотел поговорить.
120 Я помню, до поры то должно отложить 7,
Севодниж, знаешь сам, тритцату чтим субботу 8;
Иль презирать жидов имеешь ты охоту?
Я рек: Не следую законам никаким.
Да я, он отвечал, не прекословлю им,
125 И многих слабее; в сию прости мне пору,
Я время изыщу другое к разговору.
О сколь печальный сей день для меня настал?
Оставив в петле, Фуск бездельник побежал.
Соперник вдруг нашел на болтуна в то время,
130 И громко закричал: Куда ты, злое семя?
Ты будешь ли моим свидетелем, сказал?
Готовым быть к тому я тотчас обещал,
На суд тащил его, не медля он ни мало;
С обеих крик сторон и противленье стало;
135 Отвсюду множество збежалося людей;
Избавил Аполлон меня, погиб злодей.

Впервые: «Квинта Горация Флакка сатиры или беседы», СПб., 1763.

САТИРА IX. СКУЧНАЯ ВСТРЕЧА. Гораций описывает в сей сатире скучнаго и болтливаго человека, который на дороге с ним встретился, и от котораго едва бы избавился, естьли бы незапно нашедшей на них соперник онаго в суд его не потащил. Сия сатира почти вся писана разговором.


1. Сей Болан умел великодушно сносить всякие досады, так что и знаку гнева не оказывал, котораго терпеливости Гораций себе в сем случае желает.

2. Виск и Варий, приятели Виргилиевы и Горациевы, в то время оба были изрядные стихотворцы.

3. О Тигеллие смотри примечание к сатире второй.

4. То есть болтливой.

5. Гораций говорит.

6. Болтливой.

7. Слова Фусковы к Горацию.

8. Жиды и по ныне при каждом новомесячии великую субботу празднуют.

[2/5Благовещенский Н. М.


Шел я (пишет Гораций) по «Священной улице» 1, обдумывая, по своему обычаю, не помню, какие-то стишки; я весь в них углубился. Вдруг подбегает ко мне человек, которого я знаю только по имени, и, схватив мою руку: «Как поживаешь,  говорит,  милейший друг?»  «До сих пор хорошо,  отвечаю я.  Желаю тебе всего лучшего». Так как он продолжал идти за мною, то я предупреждаю его вопросом: «Тебе чего-нибудь угодно?», а он на это: «Мне угодно, чтоб ты ближе меня узнал  я человек ученый».  «Тем больше я готов тебя ценить...»

Всеми силами стараясь от него уйти, я то прибавлял шагу, то останавливался, то говорил, сам не знаю что, на ухо своему слуге, и в то время, как пот лил с меня до самых пяток, счастлив ты, Болан 2, думал я про себя, за твой гневливый нрав, а он-то (болтун) меж тем болтал обо всем и хвалил то отдельные домы, то целый город. Видя, что я ему ничего не отвечаю, он сказал: «Тебе сильно хочется уйти от меня, я уже давно это замечаю, но труд твой напрасен: я не отстану от тебя и все буду за тобою следовать. Куда теперь отсюда твоя дорога?»  «Что за нужда тебе бродить со мною? Я хочу навестить одного больного, вовсе тебе незнакомого, а живет (в подлиннике: лежит) он далеко отсюда: за Тибром, близ Цезаревых садов» 3 «Дела у меня нет, и притом я человек неленивый: и туда пойду за тобою».

Я опускаю уши, как упрямый осленок, когда на его спину взваливают тяжелую ношу. «Если я только не ошибаюсь в себе,  снова начинает болтун,  то ты будешь дорожить мною не меньше, чем твоими приятелями Виском и Варием. Кто же, в самом деле, в состоянии писать стихов больше моего и скорее, или танцевать (жестикулировать) 4 изящнее? А пою я так, что позавидовал бы сам Гермоген 5. Здесь я воспользовался случаем перебить его: «Есть у тебя мать или родственники, которым дорога твоя жизнь?»  «Никого нет, всех похоронил».  «Счастливцы! Теперь я один остался. Доверши! Ибо приспел тот печальный, роковой час, который предсказала мне, когда я был еще ребенком, сабинская старуха, тряся свою гадательную урну 6: „Ни страшный яд, ни вражеский меч, ни боль в боку, ни кашель, ни хромая подагра не изведут этого ребенка, а сгубит его рано или поздно болтун; пусть же он, когда подрастет, бегает болтунов, если только будет умен”».

Было уже больше четырех часов, когда мы подошли к храму Весты, и случилось так, что ему (болтуну) следовало отвечать в это время в суде своему противнику; не исполни он этого, ему пришлось бы проиграть свое дело 7. «Если ты хочешь удружить мне,  говорит он,  то замолви за меня словечко».  «Пропади я, если умею говорить в суде или знаю наши законы, да притом же я спешу  ты знаешь куда».  «Право, недоумеваю, на что решиться: оставить тебя или дело в суде».  «Меня, пожалуйста».  «Нет, ни за что»,  и с этими словами он снова начал шагать передо мною.

Я  так как трудно спорить с таким победоносным противником  следую за ним. «Как с тобою Меценат?  снова начинает он.  Этот человек для немногих 8, и умнейший человек! Никто ловче тебя не воспользовался своим положением (при Меценате); а если б ты вздумал отрекомендовать ему вот этого человека (то есть меня), то имел бы отличного помощника, который сумел бы играть вторую роль (предоставив тебе первую). Да пропади я, если б ты не вытеснил (в таком случае из дома Мецената) всех (его клиентов)».  «Не так мы живем там, как ты думаешь. Нет другого дома (в целом Риме), который был бы чище этого и более чужд подобным интригам. Мне нисколько не мешает,  говорю я,  что один богаче меня, а другой  ученее; для каждого там свое место».  «То, что ты рассказываешь, удивительно, просто невероятно».  «И, однако, это так».  «Ты еще больше поджигаешь во мне охоту сблизиться с Меценатом».  «Тебе стоит только захотеть, и с твоими талантами ты легко достигнешь своей цели; да и человек это такой, который легко сдается, и потому только первый доступ к нему труден».  «Так я же покажу себя; подкуплю слугу Мецената подарками; и если меня раз выпроводят, то я все-таки не отстану от него, а улучу удобную минуту, повстречаюсь с ним где-нибудь на перекрестке и стану провожать его 9; жизнь ничего не дает смертным без большого труда».

В то время как болтун так распоряжается (agit), идет нам навстречу приятель мой, Фуск Аристий, который очень хорошо знал, чтоо́ это за человек. Мы останавливаемся. «Откуда и куда идешь?»  спрашивает и в то же время отвечает он (болтун). Я начал щипать и жать 10 бесчувственные руки (моего приятеля), кивая ему и кося глазами, чтоб он меня выручил, а этот злой остряк смеется и притворяется (будто не понимает моих знаков).

Желчь начала жечь мою печень. «Ты, помнится, говорил мне, что хочешь о чем-то потолковать со мною по секрету».  «Да, я помню, но поговорю с тобою об этом в другое, более удобное время, а сегодня тридцатая суббота 11  не захочешь же ты пренебрегать обычаями обрезанных иудеев».  «Я нисколько не святоша».  «Ну, а у меня это маленькая слабость, как у человека обыкновенного покроя 12. Извини, пожалуйста, в другой раз поговорим...» О, неужели это солнце взошло для меня так мрачно! Бессовестный человек исчез и оставил меня под ножом.

Но вот случайно встречается с болтуном его противник и громким голосом кричит ему: «Что ж ты, негодяй!  и затем (обращаясь ко мне, прибавляет):  Можно взять тебя в свидетели?» Я подставляю ухо 13. Он тащит болтуна в суд, с обеих сторон начинается крик, отвсюду сбегается народ... Так спас меня Аполлон.

Благовещенский Н. М., «Гораций и его время», СПб., 1864, с. 8891.

1. Священная улица (via sacra) была одною из лучших в Риме. Она вела с форума в Капитолий.

2. Этот Болан, как видно из слов схолиаста, известен был в Риме своею вспыльчивостью и нецеремонным обращением с людьми, которые ему не нравились. Оттого ему нечего было опасаться встречи с каким-нибудь болтуном, от которого вежливый Гораций никак не мог отделаться.

3. Здесь речь идет о садах, которые Юлий Цезарь отказал в своем завещании римскому народу (Sueton. Caes. 83). Они были расположены в отдаленной части города, по берегу Тибра. Вероятно, больной за Тибром бы выдуман Горацием для того, чтобы отделаться от несносного спутника.

4. Под выражением «membra movere» нужно здесь разуметь пантомимную жестикуляцию.

5. В то время, к которому относится эта сатира (в 719 или 20 году), Гермогена Тигеллия уже не было более в живых. Это был известный римский виртуоз, который положил на музыку стихотворения Катулла и некоторых других поэтов. Гермоген не сделал этого в отношении к одам Горация, и это, вероятно, было главною причиною того, что они постоянно находились между собою в неприятных отношениях; особенно много выходок у Горация против Гермогена во II-й и III-й сат. I-й книги.

6. В такую гадательную урну (divina urna) клались жребии, то есть бумажки с надписями, или что-нибудь подобное. Все это смешивалось посредством трясения урны, и затем вынимался роковой жребий. Нет нужды прибавлять, что вся эта история с сабинскою старухою выдумана Горацием.

7. Когда тяжущиеся являлись к претору, то излагали ему подробно свое дело и затем обязывались в назначенный им день явиться суд. Они требовали друг от друга ручательства в том, что исполнят эту формальность (это называлось vadari aliquem и vadimonium promittere), и если кто из них в определенное время не являлся в суд, то терял свое дело. Впрочем, здесь, может быть, имеется в виду и другой случай, очень обыкновенный в римском процессе. Если кто оспаривал у другого какую-нибудь вещь, то вносил сумму денег, равнявшуюся его стоимости. В случае потери процесса он утрачивал не только самую вещь, но и внесенные деньги. Такой процесс назывался в римском праве litis aestimatio. На этом основании мы могли бы перевести выражение Горация «perdere litem» словами: заплатить судебные издержки. Далее болтун просит поэта adesse, то есть помочь ему, или быть в числе его адвокатов. Гораций отговаривается своею неспособностью ораторствовать в суде и незнанием законов.

8. Этим выражением «paucorum hominum», человек для немногих, болтун хочет сказать, что не многим удается попасть в дом Мецената.

9. Провожать патронов на форум (deducere), вообще сопутствовать им, было одною из главных обязанностей римских клиентов.

10. Здесь мы принимаем чтение pressare, вместо обыкновенного prensare.

11. Трудно определить, о каком иудейском празднике идет здесь речь. Даже лучшие гебраисты, обратившие внимание на выражение Горация «tricesima sabbata», не пришли, при объяснении его, к какому-нибудь положительному результату. Очевидно, что это не больше как острота Фуска Аристия.

12. Так должно понимать выражение Горация unus multorum.

13. Это старинный римский обычай. Если кого хотели сделать свидетелем в каком-нибудь деле, то брали его за ухо, говоря при этом: memento quod tu in illa causa testis eris.

[3/5Дмитриев М. А.


Шел я случайно Священной дорогою  в мыслях о чем-то,
Так, по привычке моей, о безделке задумавшись. Некто
Вдруг повстречался со мной, мне по имени только известный.
За руку взял он меня: «Ну, как поживаешь, любезный?»
5 «Так, ничего,  говорю,  и тебе желаю того же».
Он не отходит. «Не нужно ль чего?»  говорю с нетерпеньем.
Он начинает»  «Ты знаешь меня, человек я ученый...»
«Что ж,  говорю я,  тем лучше!» да сам норовлю: ускользнуть бы!
Стану слуге говорить,  а пот с меня катится градом
10 От головы до подошв. «Ах, был бы я желчным Баганом 
То-то б отбрил молодца!»  про себя я подумал. А спутник
Улицы, город хвалить принялся. Но, не слыша ни слова,
«Верно, ты хочешь,  сказал,  ускользнуть от меня: я уж вижу!
Только тебе не уйти: не пущу и пойду за тобою!
15 А куда ты идешь?»  «Далеко! Не трудись понапрасну!
Друга хочу навестить: ты даже его и не знаешь:
Нынче больной он лежит за Тибром, под Цезарским садом». 
«Я не ленив и не занят сейчас  прогуляюсь с тобою!»
Точно упрямый осленок, навьюченный лишнею ношей,
20 Голову я опустил; а спутник опять начинает:
«Если я знаю себя, то ты меня сделаешь другом
Большим, чем Виск или Варий. Подумай-ка: кто сочиняет
Столько стихов и так скоро, как я? Кто в пляске так ловок?
В пенье же сам Гермоген, хоть он лопни, со мной не сравнится!»
25 Чтобы прервать разговор, я спросил: «А мать и родные
Есть у тебя, чтоб успехом твоим от души любоваться?»
   
«Всех схоронил! Никого»  «Вот прямо счастливцы!  подумал
Я про себя,  а вот я еще жив! Добивай же! Недаром
30 Жребий в урне встряхнув, предрекла мне старуха сабинка 
«Этот ребенок,  сказала она,  не умрет ни от яда,
Ни от стали врага, ни от боли в боку, ни от кашля,
Ни от подагры: болтун его сгубит, болтун изничтожит 
Пусть же, коль жизнь дорога, он всегда болтунов бережется!»
35 Вот уж до храма мы Весты дошли, уж близился полдень.
Спутник мой должен бы в суд пойти, а не то за неявкой
Дело бы он проиграл. «Если любишь меня,  он сказал мне, 
То помоги мне: побудь там немножко со мною!» «Куда уж!
Времени нет у меня; да я и законов не знаки»
40 «Что же мне делать?  он молвил в раздумье.  Тебя ли оставить
Или уж тяжбу мою?»  «Конечно, меня! Что тут думать!»
«Нет, не оставлю!»  сказал и снова пошел он со мною!
С сильным бороться нельзя: я  за ним. «А как поживает
И хорош ли к тебе Меценат? Он ведь друг не со всяким!
45 Он здравомыслящ, умен и с Фортуною ладить умеет.
Вот кабы ты представил ему одного человека 
Славный бы в доме его у тебя появился помощник!
Разом оттер бы ты всех остальных!»  «Кому это нужно?
Вовсе не так мы живем, как, наверное, ты полагаешь:
50 Дом Мецената таков, что никто там другим не помехой.
Будь кто богаче меня иль ученее  каждому место!»
«Чудно и трудно поверить!»  «Однако же так!»  «Тем сильнее
Ты охоту во мне возбудил к Меценату быть ближе!»
«Стоит тебе захотеть! Меценат лишь сначала неласков;
55 Ты же с искусством твоим все преграды легко одолеешь
И победишь!»  «Хорошо! покажу я, на что я способен!
Хоть рабов у него подкуплю, а уж я не отстану!
Выгонят нынче  в другой раз приду; где-нибудь перекрестком
Встречу его и пойду провожать. Что же делать! Нам, смертным,
60 Жизнь ничего не дает без труда: уж такая нам доля!»
Так он болтал. Вдруг вижу я друга  Аристия Фуска.
Был он знаком и с моим болтуном. Пошли разговоры:
«Как? Откуда? Куда?»  Стоим; я жму ему руки,
Дергаю, знаки даю, головою киваю, глазами
65 Так и вращаю, чтоб спас он меня. А лукавец смеется
И не желает понять. Тут вся желчь во мне закипела!
«Ты, Аристий, хотел мне что-то сказать по секрету?»
«Помню,  сказал он,  но лучше найдем поудобнее время:
У иудеев тридцатая ныне суббота и праздник;
70 Что за дела в подобные дни?»  «Я чужд предрассудков!» 
Так говорю я; а он: «Да я-то не чужд, к сожаленью!
Я человек ведь простой, что делать! Уж лучше отложим!»
Черный же день на меня! Он ушел, и остался я снова
Нем под ножом палача. Но, по счастью, истец нам навстречу.
75 «Где ты, бесчестный?»  вскричал он. Потом ко мне обратился
С просьбой: свидетелем быть. Я скорей протянул уже ухо!
В суд повели молодца, вслед за ними и справа и слева
С криком народ повалил. Так избавлен я был Аполлоном!

Впервые: «Сатиры Квинта Горация Флакка», М., 1858.

Сатира 9. Разговор с болтуном, пытающимся втереться в доверие к Меценату.


Ст. 1. Священная дорога  центральная улица в Риме.

Ст. 35. Храм Весты  располагался на Священной улице, недалеко от форума, где заседал суд.

Ст. 68. Тридцатая суббота  по толкованию античных комментаторов, суббота, совпадающая с новолунием; однако, несмотря на это объяснение, смысл слов Фуска не вполне ясен.

Ст. 75. Я скорей протянул уже ухо!  Прикосновение к уху было знаком приглашения в свидетели на суд.

[4/5Дмитриев М. А.


Шел я случайно Священною улицей  в мыслях о чем-то,
Так, по привычке моей, о безделке задумавшись.  Некто
Вдруг повстречался со мной, мне по имени только известный
За руку взяв, он сказал мне: «Ну, как поживаешь, любезный?»
5 «Так, потихоньку, как видишь. За добрый привет  исполненья
Всех желаний тебе!»  Но, видя, что шел он за мною,
Я с вопросом к нему: не имеет ли нужды во мне он?
«Мы ведь известны тебе,  он сказал:  мы ученые люди!»
«Знаю,  ему я в ответ,  и тем больше тебя уважаю!»
10 Сам торопясь, нельзя ли уйти, и пошел поскорее,
Только что изредка на ухо, будто шепчась со слугою.
Пот между тем с нетерпенья дождем так с меня и катился
От головы до подошв.  «О Болан, да как же ты счастлив,
Что с такой ты рожден головой!» я подумал. А спутник
15 Улицы, город хвалить принялся. Но, не слыша ни слова,
«Верно ты хочешь,  сказал,  ускользнуть от меня: я уж вижу!
Только тебе не уйти: не пущу, и пойду за тобою!
А куда ты идешь?»  «Далеко! Мой знакомый  за Тибром;
Там, у садов; он с тобой незнаком. Что кружить попустому!»
20 «Я не ленив  провожу!» Опустил я с отчаянья уши,
Точно упрямый осленок, навьюченный лишнею ношей.
А сопутник опять: «Если знаю себя я, конечно,
Дружбу оценишь мою ты не меньше, чем дружбу другого,
Виска, сказать например, или Вария.  Кто сочиняет
25 Столько стихов и так скоро, как я? Кто в пляске так ловок?
В пеньи же сам Гермоген мой завистник!»  «А что,  тут спросил я,
Чтобы прервать разговор,  есть и мать у тебя, и родные?»
«Всех схоронил! Никого!»  «Вот прямо счастливцы!  подумал
Я про себя,  а вот я... еще жив на мученье! Недаром,
30 Жребий в урне встряхнув, предрекла старуха сабинка:
«Этот ребенок, сказала она, не умрет ни от яда,
Ни от стали врага, ни от боли в боку, ни от кашля;
Ни подагра его не возьмет... Но как в возраст придет он,
Надо беречься ему болтунов!»  Вот дошли мы до храма
35 Весты, а дня уж четвертая часть миновала! Мой спутник
Поручился явиться в суде, а неявкою  дело
Было б проиграно.  «Если ты любишь меня, он сказал мне,
Помоги мне: побудь там немножко со мною!»  «Я, право,
Долго стоять не могу; да я и законов не знаю!»
40 «Что же мне делать?  он молвил в раздумье.  Тебя ли оставить
Или уж тяжбу?»  «Конечно, меня! Тут чего сомневаться!»
«Нет, не оставлю!»  сказал  и снова пошел он со мною!
С сильным бороться нельзя; я за ним.  «Что? как ныне с тобою
И хорош ли к тебе Меценат?  Он ведь друг не со всяким!
45 Здравомыслящ, умен, и с Фортуною ладить умеет.
Если б один человек... мог втереться к нему! Помоги-ка:
Был бы помощник твой в ролях вторых! Всех отбил бы! Клянуся!»
«Полно!  ему я сказал,  мы не любим там этих проделок!
Дом Мецената таков, что никто там другим не помехой.
50 Будь кто богаче меня иль ученее  каждому место!»
«Чудно и трудно поверить!»  «Однако же так!»  «Тем сильнее
Ты охоту во мне возбудил к Меценату быть ближе!»
«Стоит тебе захотеть! Меценат лишь сначала неласков;
Впрочем, доступен он всем!»  «Ничего, как-нибудь постараюсь!
55 Хоть рабов у него подкуплю, а уж я не отстану!
Выгонят нынче  в другой раз приду; где-нибудь перекрестком
Встречу его и пойду провожать. Что же делать! Нам, смертным,
Жизнь ничего не дает без труда: уж такая нам доля!»
Так он болтал без умолку!  Вот, встретясь с Аристием Фуском
60 (Знал он его хорошо), я помедлил идти; обменялись
Мы вопросами с ним: «Ты откуда? куда?»  Я за тогу
Фуска к себе потянул и за обе взял руки; и тихо,
Сделавши знак головой, сам глазами мигнул, чтоб избавил
Как-нибудь он от мученья меня.  А лукавец смеется
65 И не желает понять.  Тут вся желчь во мне закипела!
«Ты, Аристий, хотел мне что-то сказать по секрету?»
«Помню,  сказал он,  но лучше в другое удобное время.
У иудеев тридцатая ныне суббота и праздник;
Что за дела в подобные дни, и на что оскорблять их!»
70 «Строг же ты в совести!  я возразил,  а я, признаюся,
Я не таков!»  «Что же делать!  в ответ он,  я многим слабее
Я человек ведь простой, с предрассудками; лучше отложим!»
Черный же день на меня! Он ушел, и остался я снова
Под злодейским ножом.  Но, по счастью, ответчик навстречу.
75 «Где ты, бесчестный?» вскричал он. Потом он ко мне обратился
С просьбой: свидетелем быть. Я скорей протянул уже ухо!
Повели молодца! Вслед за ними и справа и слева
С криком народ повалил!  Так избавлен я был Аполлоном!

«Гораций: Собрание сочинений», СПб., 1993, с. 240242.

Сатира 9.


Ст. 1. Священная улица (Sacra via)  одна из наиболее удобных и красивых улиц Рима, излюбленное место для городских прогулок.

Ст. 30. Старуха сабинка. Сабиняне были известны как гадатели и прорицатели.

Ст. 68. Тридцатая суббота. О каком именно иудейском празднике говорит Гораций, не выяснено. Хотя Аристий Фуск и ссыпается на этот праздник только для того, чтобы отвязаться от Горация и его спутника, но это упоминание о иудейском празднике свидетельствует в глубоком проникновении в Рим этой эпохи иноземных культов.

Ст. 76. ...Протянул уже ухо. «Если человек, обязанный поручительством явиться к суду, vadatus, в назначенный день не являлся, тогда, по прошествии часа, назначенного к явке, дозволялось вести его силою к претору. Но прежде употребления насилия надлежало взять в свидетели тех, которые при этом случились. Получив же их согласие быть свидетелями, в знак этого, брали их за ухо, приговаривая... ‘помни, что ты в этом деле будешь свидетелем...’» (Дмитриев).

Ст. 78. Гораций пародирует 443-й стих XX книги «Илиады» Гомера.

[5/5Фет А. А.


Шел по священной дороге я как-то, по старой привычке
И не помню, о вздоре каком погруженный в раздумье.
Вдруг подбежал ко мне некто, по имени мне лишь известный
И говорит, взяв за руку: «Как поживаешь, дражайший?»
5 Да пока, говорю, хорошо, да и ты тоже здравствуй.
Как пристал он. «Иль нужно что?»  я говорю. Он на это:
«Должен бы знать ты меня, ведь я из ученых». «Тем больше
Дорог ты мне»,  говорю. Напасти избегнуть желая,
То я шагу прибавлю, то стану на месте, то в ухо
10 Сам не ведаю что, слуге шепчу, а меня уж
Пот обливает до пят. О, Балан, ты грубостью счастлив!
Я говорю про себя; а тот обо всем-то болтает:
Улицы хвалит и город. А как ему ничего я
Не отвечаю: «Уйти, восклицает он,  вижу я, больно
15 Ты желаешь, но это напрасно; тебя не пущу я.
Я пойду за тобой, куда тебе путь». «Что ж кружиться
Станешь? Хочу навестить я тебе незнакомого вовсе.
Он далеко за Тибром лежит, под цезарским садом».
«Делать мне нечего; я не ленив, и пойду за тобою».
20 Ушки я опустил, как ослик, смутившийся духом
Под неподъемною ношей спине. А тот восклицает:
«Если я знаю себя, то ни Виск тебе другом, ни Варий
Лучшим не будет, чем я; кто ж может скорее и больше
Против меня стихов написать? Кто плясать так приятно
25 Может? И сам Гермоген моим позавидует песням».
Место тут было мне вставить словцо: «Есть мать и родные
Люди, которым ты дорог вполне?» «У меня никого нет.
Всех схоронил». Счастливцы, подумал я,  я лишь остался.
Так кончай уж; знать мне предстоит тот жребий плачевный,
30 Что у Сабельской старухи мне мальчику выпал из урны:
«Этого не изведет ни вражеский меч, ни отрава,
Ни воспаленье в боку, ни кашель, ни даже подагра,
А болтун зато изведет его; должен речистых,
Если будет умен, избегать, как станет он взрослым».
35 Так подошли ко храму мы Весты. Четвертая часть уж
Дня миновала; и должен на суд он явиться был тот час,
Если ж не сделает этого, то он свой иск потеряет.
Нахал. «Если ты любишь меня, войди на минутку». Гораций. «Пропасть мне,
Если способен стоять я, иль в исках я что понимаю,
40 И ухожу, куда знаешь». «Теперь»,  говорит,  «я в раздумье:
Бросить тебя или дело?» Гораций. «Меня, дорогой». «Ни за что же», 
Тот сказал и пустился вперед. С победителем спорить
Трудно,  я следом за ним. «Каков Меценат-то с тобою?» 
Начал он вновь. Гораций. «Он не многим доступен, и с здравым сужденьем».
45 Нахал. «Ведь искусней никто не правил счастьем. Большой бы
Был у тебя помощник, на роли вторые способный, 
Только введи ты меня к нему. Пропади я на месте,
Если ты всех не свернешь». Гораций. «Не на эту все стать там живем мы,
Как полагаешь ты. Чище нет дома и дальше от всяких
50 Козней подобных; меня не тревожит нимало: найдется ль
Кто там богаче меня, иль ученей, у каждого есть там
Место свое». Нахал. «Чудесен рассказ твой, едва вероятно!»
Гораций. «А меж тем это так». Нахал. «Разжигаешь во мне ты желанье
Сблизиться с ним». Гораций. «Постарайся только; своим ты искусством
55 Препобедишь; он может податься, хоть первый и труден
Доступ к всему». Нахал. «За себя уже постою: подкуплю я
Слуг всех подарками; если сегодня не буду я принят,
Все ж не отстану никак; а выберу время, встречаться
Стану на перекрестках, пойду провожать. Ведь же смертным
60 Жизнь без великих трудов ничего не дает». В этой речи
Вижу идет дорогой мой Фуск Аристий, который
Знает отлично его. Мы стали. «Откуда идешь ты?»
«Ты куда?»  вопрошает он и отвечает. Я дергать
Стал его, жму неупрямые руки, киваю, вращаю.
65 Всюду глаза, чтоб меня он спас. Но, шутник не у места,
Тот притворно смеется: вся желчь во мне закипала.
Ты, говорю, хотел не знаю о чем-то сказать мне
Наедине. Аристий. «Я помню. Но в боле удобное время
Это скажу; тридцатая ныне суббота: иль хочешь.
70 Гадить куцым ты Иудеям!» «Я чужд предрассудков», 
Я ответил. Аристий. «Но я слабей, один я из многих.
«Извини; передам в другой раз я тебе». Что за день мне
Выдался черный! Предатель ушел и меня он оставил
Под ножом. На счастье противник того нам на встречу
75 Ты куда, негодяй? Во весь свой голос кричит он,
Не угодно ль в свидетели стать?» Я с радостью, ухо
Подставляю. В суд тащит его он; крик справа и слева,
Отовсюду сбежались. Так был я спасен Аполлоном.

Впервые: Фет А. А., «К. Гораций Флакк», М., 1883.

Сат. IX. Сатира представляет тип бездарного, но нахального писаки, неотвязчиво старающегося втереться к знатным покровителям истинных талантов: как Виргилия, Горация, Вария, Тибулла и т.д.


Ст. 1. Священная дорога, via sacra, шла от улицы Карин, где находились дома Цицерона и Помпея, через Форум в Капитолий.

Ст. 11. Гораций завидует неотесанному Балану, говорившему людям в лице свое о них мнение.

Ст. 18. Больной. Сады на правом берегу Тибра, завещанные Юлием Цезарем народу для публичного гулянья.

Ст. 22. Гораций был дружен с двумя Висками, как о том говорит I кн. сат. 10 83, и II сат. 8, 20. 1

Ст. 25. Тигеллий (младший) см. I кн. сат. 4, 72.

Ст. 30. Уличные прорицатели, гадальщики были большею частью сабельцы, сабинцы. У такой старухи мальчик Гораций вынул из урны табличку, предсказавшую ему гибель от болтуна.

Ст. 61. Аристий Фуск, искренний друг Горация, (см. I кн. од. 22, и I кн. посл 10.) и литературный судья (I кн. сат. 10, 84.).

Ст. 70. Тридцатая суббота  а праздник еврейских кучек (15 октября), известный грекам и римлянам.

Ст. 73. По закону двенадцати таблиц истец имел право, в случае неявки ответчика на суд, взять свидетеля и привести ответчика насильно, при согласии первого встречного стать в этом случае свидетелем, истец слегка щипал его за ухо, со словами: «Помни что ты мой свидетель», поэтому следует «я ухо подставляю».

Ст. 78. Защитникам поэтов.

На сайте используется греческий шрифт.


МАТЕРИАЛЫ • АВТОРЫ • HORATIUS.RU
© Север Г. М., 20082016