HORATIUS.RU - carmina i xix - переводы

Венера, мать младого Купидона,
И Семелеи сын, мою волнуя кровь,
Велят мне, следуя уставам их закона,
Узнать, опять узнать всесильную любовь.

5 К Глицере страстию я нежной пламенею!
Светлее мрамора паросского она;
Но очи черные ее сравнить с чем смею?..
В ней, в ней красуются и лето, и весна!

Цитеру пышную Венера оставляет;
10 Она летит сюда владычествовать мной;
И — ах! — жестокая, мне славить воспрещает
И скифа дикого, бессмертного войной,

И галла грозного, и парфа среди брани,
И за священный Рим пролиту нашу кровь;
15 Она велит, чтоб я, взяв звонку лиру в длани,
Воспел и пиршества, и славил бы любовь.

Амуры! Свежий дерн в долинах постелите;
К моим склоните слух усерднейшим мольбам!
Амуры! Старого вина сюда несите;
20 Богине красоты курите фимиам!

Когда же чистая ей жертва воскурится
И в сень бессмертную взнесется легкий дым —
Венера, может быть, благоволит склониться
С престола своего к желаниям моим.

«Дамский журнал», М., 1827, ч. 18, № 9, с. 154—155; подпись: «Н. В.»

Мать суровая Похотей
и Фиванки велит чадо Семелы мне,
Вольность также порочная,
душу крайним предать чтобы влюбленностям.
5 Блеск Глицеры меня палит
чище мрамора искр света Паросского,
благодарный задор палит,
и лица рассмотреть чтоб ускользание.
Рвется Ве́нера вся во мне:
10 Оставляет свой Кипр, и миновавши край,
в повороте коней назвать
ветром полный свой Парф, не без участия.
Здесь, ребята, бросайте дерн
целый мне и живой, веток и ладана
15 вместе с чашей двухлетних вин:
приношеньем пойдет жертва вечерняя.

Мать страстна́я страстей людских,
Мне Семелы дитя — бог опьянения,
И разгула веселый час
Позабытой любви сердце вернуть велят.
5 Жжет мне душу Гликеры блеск, —
Ослепительней он мрамора Пароса,
Жжет дразнящая дерзость, — глаз
Отвести не могу от обольстительной.
Обуян я Венерой: в миг
10 С Кипра вихрем ко мне — и не опомниться
Где там скифы! Какой там парф
Скакуна горячит в бегстве обманчивом!
Дерна, мальчики, листьев мне,
Мирта, лавров сюда! мирры, двухлетнего
15 В чаше жертвенной дать вина!
Жертва склонит любовь быть милосерднее.

Впервые: «Гораций: Избранные оды», М., 1948, с. 48.

Страсти нежной и пылкой мать,
сын Семелы из Фив, Вольность веселая —
душу снова отдать велят
страсти прежней моей — страсти заглохнувшей.
5 Жжет Гликера меня огнем.
Ярче блеск ее глаз мрамора белого.
Жжет бесстыдство ее лица;
как взглянуть на нее — как от огня спастись?
И, оставив свой Кипр, Любовь
10 прилетела ко мне, тяжко обрушилась.
Как теперь воспою богов,
как теперь воспою скифов, войну парфян?
Принесите сюда вино,
дерн живой, фимиам, ветви, о юноши!
15 Жертву мы принесем Любви.
После жертвы Любовь ласковей будет мне.

Дух свободный сладострастья
Повелел мне вспомнить вновь
Про мое былое счастье —
Позабытую любовь.

5 Я от Гли́керы хмелею,
Беломраморный Паро́с
Взора милой не светлее,
Я боюсь его до слез.

Знать, Киприда запрещает —
10 Скушны эти звуки ей —
Петь как скифы укрощают
Необъезженных коней.

Мальчик, принеси патеру,
Дерна, мирта и вина —
15 Явит милость мне Венера,
Жертвой нашей смягчена.

Мать Страстей плотоядная
и Семелы сынок, с ними бесстыдница
Сладострастность сказали мне:
«Сердцем вновь обратись к прежней возлюбленной!»

5 Плавлюсь рядом с Гликерою,
что блистает белей мрамора с Пароса,
плавлюсь милой надменностью,
и опасной для глаз гладкостью облика.

Все Венерино воинство,
10 Кипр оставив, грядет, скифов с парфянами,
смело в бегство пускавшихся,
запрещая мне петь — только любовь одну.

Влажный режьте, ребята, дерн!
Свежих листьев сюда, мирру душистую,
15 ковш двухлетним налей вином!
К жертве сходит Любовь много охотнее.

Страстей непокоривых брани,
Семелы сын и мать желаний
Забытый пламень жгут в крови,
Вновь предают меня в любви.

5 Горю Глицеры красотою,
Стыдящей мрамор белизною;
Палит меня лукавый взгляд,
Как сладостно-тлетворный яд;

Палят уста улыбки милой.
10 Сама Киприда всею силой
Обрушась на меня — велит
Забыть парфян и песни битв;

Велит любви лишь петь забавы!
Несите же святые травы;
15 В алтарь устройте дерн живой;
Да благовоний пар густой

Покроет излияний чашу;
Да жертву искреннюю нашу
Богини взор благословит,
20 Глицеру гордую смягчит.

Впервые: «Славянин», СПб., 1827, ч. 4, № 52, с. 508—509.

Мать безпощадная страстей
И Отрок, что рожден фивянкою Семелой,
И своеволия порыв живой и смелый
Зовут к любви минувших дней.

5 Глицера вновь меня сжигает
Чистейшей мрамора паросскаго красой,
Безстыдство милое мне сердце иссушает,
Томит очей огонь живой.

Венера овладела мною,
10 Оставила свой Кипр, петь скифов запретив
И парфян, что коней нежданно обратив,
Разят врагов перед собою.

Травы для жертвенника — мне!
И мазей, отроки, и зелени лавровой,
15 Вина двухлетняго: Венера в тишине
Сойдет потом не столь суровой.

Впервые: Порфиров П. Ф., «Гораций: Оды в 4-х книгах», СПб., 1902.

Ст. 12. Парфяне, притворно отступая, неожиданно поворачивали коней и нападали на преследующих. Это был излюбленный маневр парфян.

Мать страстей беспощадная,
Дионис молодой, с резвою Вольностью,
Душу вы повелели мне
Вновь доверить любви, было забытой мной.
5 Восхищен я Гликерою,
Что сияет светлей мрамора Пароса,
Восхищен и задором я
И опасной для глаз прелестью личика.
И бессилен пред натиском
10 Я Венеры: она с Кипром рассталася,
Про парфян ли, про скифов ли, —
Все, что чуждо любви, петь возбраняет мне.
Так подайте ж, прислужники,
Дерна мне и ветвей свежих, и ладана,
15 И вина с чашей жертвенной:
Да богиня грядет, жертвой смирённая!

(1) Ода 19. Гетеру Гликеру, к которой обращена эта Ода, Гораций упоминает и в 30-й Оде первой книги. Размер: 4-я Асклепиадова строфа.

(2) Во власти Венеры [1, 19]. Эта ода относится к более позднему периоду творчества поэта.

(2) Ст. 1. Мать страстей беспощадная — Венера, богиня любви.

Ст. 2. Резвая Вольность — олицетворение юности.

Ст. 5. Г ликера — имя одной из красивейших гетер Горациева времени, которой он принес дань восхищения не в одном только этом стихотворении.

Ст. 6. Мрамор, добываемый на острове Паросе, славился белизной.

Ст. 10. Остров Кипр — по представлениям того времени, любимое местопребывание Венеры; там процветал ее культ.

Ст. 11. С парфянами и скифами римляне воевали в эту эпоху в Малой Азии.

Жестокая мать Купидонов,
И Фивской Семелы питомец живой,
Да резвая Прихоть велят мне
Любви позабытой предаться душой.

5 Сожжен я Глицеры красою,
Что блеском и мрамор паросский затмит,
Сожжен этой дерзостью милой
И взором, в нем страстная нега манит.

Ко мне устремившись, Венера
10 Оставила Кипр и мне петь не дает
Ни скифа, ни конного парфа,
Ни прочего, что в буйный ум ни придет.

Прислужники! Свежего дерну
Да трав принесите сюда и вина
15 Двухлетнего в чаше, да мирры;
На жертву сойдет благосклонней она.

Впервые: Фет А. А., «Гораций: Оды в 4-х книгах», СПб., 1856.

Од. XIX. Гораций в этой оде говорит о сверхъестественном, неожиданном побуждении своем к любви, и поэтому предполагают, что он написал это стихотворение лет сорока, следовательно около 730 года. Глицера — одна из тех женщин, которую он долго любил, и если оставлял её, то вновь возвращался к ней. Он вспоминает о ней тоже (I, 30) и (III, 19); та ли это, на счет измены которой поэт утешает Тибулла — неизвестно.

Ст. 10. Кипр, Гнидос и Пафос — любимые местопребывания Венеры. Богиня собственной особой вселилась в душу Горация и не позволяет ему писать героических песен.

Мать Эротов жестокая,
Сын Семелы из Фив, прихоть порывная —
Мне вернуться велят теперь
Вновь душою к любви, мною оставленной.
5 Блеск Гликеры огнем палит,
Белоснежней она мрамора Пароса...
Мучит дерзость игривая
И влекущий? соблазн милого личика...
О, Венера вся кинулась,
10 Бросив Кипр, на меня! Стану ли скифов петь,
Иль парфян бегство ложное,
Иль еще что-нибудь, с ней не сплетенное?
Дерна свежего дайте мне,
Ветвь для жертвы сюда, ладан; двухлетнего
15 В чаше дайте вина скорей, —
Станет мягче она, жертву приняв себе.

ОДА 19. Гликера — одно из излюбленных имен Горация для «красавиц».