HORATIUS.RU - Вилла Горация, Север Г. М.

Виллой у римлян называлось в общем любое жильё, расположенное за городом. Издревле вилла была местом, где жил и работал фермер. Ферма состояли из виллы (villa) и поля (ager), его земли и собственности; вилла и поле составляли praedium — недвижимое имущество и fundus — земельную собственность, поместье. Как praedium вилла всегда упоминалась в связи с географическим обозначением местности, в которой была расположена (напр. Цицерон называет свои виллы Tusculanum, Pompeianum, Puteolanum). Как fundus вилла всегда упоминалась в связи с первым владельцем, имя которого сохранялось в течение долгого времени.

С распространением городской роскоши за пределы городов вырастало различие между т. н. villa urbana (городская вилла, как владение состоятельного горожанина) и villa rustica (сельская вилла, как владение собственно фермера). В некоторых случаях сельские виллы отсутствовали вообще; так случилось напр. в окрестностях Рима и на западном побережье Италии, хотя исконное понимание виллы как резиденции собственно фермера сохранялось почти до конца античной эпохи.

Дополнительную сложность в атрибуции загородных владений вносят т. н. horti — парки, огороженные сады, расположенные у городских стен. Horti использовались как временное загородное жильё в дополнение к domus — основному, постоянному владению в черте города. С I в. н. э. эти сады обустраивались таким же образом как и дальние загородные виллы; точное разграничение между таким садом и виллой провести с этого времени невозможно (напр. такая загородная резиденция Помпея всегда называется уже виллой); однако их характерная особенность оставалась — собственно сады (в частности фруктовые) занимали в них главное место.

Наконец, в середине I в до н. э. наряду с термином villa для обозначения подобного типа жилья входит в употребление термин praetorium — преторий. Изначально преторием назывался штаб и/или штаб-квартира командующего легионом; возможно, сначала преторием назывались только виллы собственно императорские, и впоследствии термин потерял такую специфику.

Таким образом, виллой называлось жильё различного типа и различных функций. Своё характерное значение (по меньшей мере в центральной Италии) понятие «римская вилла» получила по тому, кто и как её использовал — это было дальнее загородное владение богатого горожанина, где он проводил определённое время года. Это случилось благодаря концентрации собственности в руках малого класса, представители которого часто владели огромными поместьями, и обычно не в одном месте, а в разных регионах страны. Представители этого высшего класса часто происходили из провинциальных областей, но в противоположность поздней античной (и средневековой) практике, когда собственники проживали в основном в поместьях, стремились жить именно в Риме и обычно приезжали на виллу в определённое время года (где климат был определяющим фактором).

Римская вилла была, можно сказать, «исторически важным» явлением — она использовалась владельцем не просто для загородного отдыха и развлечения наподобие охоты (как в прочие времена); римская вилла была в большей степени местом интенсивной культурной жизни, местом, где можно было наслаждаться и заниматься искусствами с большей свободой и эффективностью, чем в Риме.

Где находится вилла Горация

Гораций вступил во владение своим сабинским поместьем, по-видимому, в середине 30-х гг. до н. э.. Вопрос о том, приобрёл ли он его сам, либо получил в дар от Г. Цильния Мецената (как указывают древние схолиасты), до сих пор вызывает споры. Виллу Гораций завещал Августу, и таким образом после смерти хозяина имущество перешло государству.

Попытки разыскать виллу Горация предпринимались ещё в середине 15 столетия. В одном из текстов (Epistulae I 10, 49) Гораций указывает, что его вилла находится рядом со святилищем богини Вакуны. Вакуна изначально — сабинская богиня отдохновения от сельских трудов, однако позже, по сообщениям римского историка I в. Варона, могла приравниваться к нескольким римским божествам, включая богиню победы Викторию. Эти сведения позволили идентифицировать остатки построек около г. Личенца (Licenza), как развалины храма, о котором упоминается в надписи о восстановлении императором Веспасианом храма Виктории в этих местах. Надпись обнаружил географ и библиотекарь Ватикана Лука Хольстений, 1596—1661 (сегодня надпись можно видеть в музее г. Roccagiovine); он также привёл свидетельства того, что римляне ассоциировали сабинскую Вакуну со своей Викторией.

Далее, в Послании I 18 (Epistulae I 18, 103—104) Гораций подразумевает, что его вилла и близлежащее селение Мандела (Mandela) расположены поблизости от р. Дигентия (Digentia), сегодня Личенца. В 1757 г. была найдена другая надпись, по которой античное селение Мандела было идентифицировано как средневековое Cantalupo-Bardela, расположенное на р. Личенца, что подтвердило предположения Луки Хольстения о том, что вилла Горация находится в долине р. Личенца.

Таким образом, раскопанные остатки виллы Горация совпадают с географическими «подсказками» в стихах Горация. Небольшая часть была раскопана в 18 в.; в начале 20 в. были проведены большие раскопки, в результате которых была идентифицирована главная резиденция — участок, в имперский период, в 4400 кв. м. (40 х 110), занятый постройками и садами. Была найдена чёрно-белая мозаика (датированная периодом Горация), мраморная облицовка стен и архитектурных элементов, развитая система водоснабжения, остатки художественных и хозяйственных предметов. В 1997 г. были предприняты новые раскопки, которые значительно расширили результаты предшествовавших (в частности, было установлено, что главная резиденция занимала ещё больше места, чем считалось). Интересно, что по результатам раскопок вилла Горация представляется далеко не такой скромной, как он сам постоянно об этом упоминает.

Аксонометрическая реконструкция виллы Горация, выполненная в 1993 г. Археологическим управлением Лацио. Несмотря на то, что реконструкция выполнена на базе самой точной доступной на своё время информации, она всё равно остаётся в известной мере предположительной.

См. также восстановленные планы, по сост. раскопок на 1997 г:

Обзор места раскопок

К западу от места раскопок находится вершина Colle Rotondo, в составе горной цепи Monti Lucretili, на нижних склонах которой расположена вилла Горация:

Вид с севера, с расстояния 200 м. Кипарисы на вершине холма обозначают северо-восточную границу раскопок. Слева от кипарисов видна Castagneto, невысокая гора, поросшая каштановыми деревьями:

Вид на раскопки с воздуха (север сверху). Деревья в центральной части зоны раскопок — участок древнего сада, который археологами не исследован до сих пор:

На северной стороне виллы находятся собственно жилые помещения, дом; спальни выходят в атриум, летняя столовая и кухня выходят в перистиль. На фотографии на переднем плане видна одна из спален; на заднем плане в тумане виднеется г. Личенца. Стены на заднем плане покрыты асфальтом; следы крупных реставраций, предпринятых в 20 в., которые на сегодня только мешают определить подлинность останцов и т.о. добиться точной реконсрукции сооружения:

Небольшой перистиль с фонтаном посередине. Фонтан и смежный объём резиденции появились уже после Горация:

В середине сада расположен бассейн, который сохранился почти нетронутым, хотя полностью заполнен илом:

Остатки восточной колоннады квадри-портика. Справа виден проём для дверей в сад. Слева видны стены, восстановленные сетчатой кладкой (т.н. opus reticulatum):

Современный вид

Quadriporticus (квадри-портик, восточная колоннада):

Тексты, в которых упоминается вилла и/или места по соседству.

Carmina I 9, 7. Гораций обращается к Талиарху, предлагая ему вина из Sabina diota, очевидно кувшина с вином из своего сабинского имения (ст. 7—8).
Carmina I 17, 11. Гораций обращается к Тиндариде, приглашая её в долину Устики. Считается, что Устикой (ст. 11) называлось нагорье в области сабинян, напротив имения Горация; в первой строке Гораций прямо упоминает Лукретил, гору напротив.
Carmina I 20. Одна из характерных од в программе горацианской aurea mediocritas, «золотой середины». В первой строке упоминается Sabinum, сабинское вино, которое приготовил для Мецената Гораций (отсюда Ода часто понимается и как стихотворное приглашение на сабинскую виллу Горация). Сабинское вино было недорогим, считалось «непритязательным», непопулярным для богатого стола, в то же время хорошим.
Carmina I 22, 9. В этой известной Оде Гораций упоминает сабинские леса (возможно, в окрестностях поместья), в которых, как следует из текста, он любил гулять (ст. 9).
Carmina II 13. Гораций рассказывает об опасном случае, который, как считается, произошёл на его сабинских землях; одно дерево неожиданно сломалось и обрушилось, чуть не погубив владельца земель. (Эпизод упоминается также в Одах II XVII, III IV, III VIII.)
Carmina II 17, 27. Гораций выражает свою дружбу к Меценату, такую глубокую, что не желает пережить друга и надеется умереть в тот же день. Здесь Гораций снова упоминает опасный случай (ст. 27—28), о котором рассказывает в Одах II XIII и III IV.
Carmina II 18. Гораций сравнивает умеренность своего сабинского поместья с роскошными владениями воображаемого (?) собеседника. К кому именно обращена Ода, не выяснено (однако легко предположить, что для круга Горация намёков было достаточно, чтобы обойтись «без личностей»). Интересно, что по результатам раскопок вилла Горация представляется не такой простой и «деревенской», как по тексту Оды.
Carmina III 1, 47. Гораций воздаёт хвалу Юпитеру, который одинаково расположен к бедности и богатству; праведный бедняк может наслаждаться жизнью больше неправедного богача, которому мешает бремя угроз и страха. Гораций заключает Оду тем, что не променяет свою скромную виллу в Сабинской долине на divitias operosiores, «обременительные богатства» (ст. 47—48). Как в Оде II XVIII, здесь в ст. 41—48 Гораций снова сравнивает простоту своего жилища с обычной роскошью чужих имений.
Carmina III 4, 22. Гораций вкратце упоминает (ст. 22) Сабинские горы, где находится его вилла; когда бы он ни возвращался туда, он всегда возвращается как друг Муз, которые покровительствуют ему. В ст. 27 Гораций снова упоминает об опасном случае, когда его чуть не погубило упавшее дерево (см. Оды II XIII, II XVII, III VIII)
Carmina III 8, 7. Гораций снова упоминает об опасном случае, когда его чуть не погубило упавшее дерево (ст. 7—8; см. тж. Оды II XIII, II XVII, III IV).
Carmina III 13. Известнейшая Ода, обращённая к Бандузии — источнику в сабинском поместье Горация.
Carmina III 18, 2. Гораций обращается к Фавну, богу-покровителю полей и стад; здесь поэт упоминает собственные поля и межи (ст. 2).
Carmina III 22, 5. Гораций обращается к Диане, которой посвящается сосна; здесь поэт упоминает собственную виллу (ст. 5).
Carmina III 29, 2. Гораций предлагает Меценату оставить заботу столичной жизни, тягости государственных дел и приглашает его к себе домой, где того ждут чистое вино в кувшине, цветы роз и бальзам, выжатый из бегенового ореха (ст. 2—5).
Epodi 2, 41. Гораций упоминает сабинянок (ст. 41).
Sermones II 3, 10. Дамазипп укоряет Горация в том, что он скрывается на своей [маленькой] вилле и не пишет стихов (ст. 10).
Sermones II 6, 1. В начале Сатиры Гораций благодарит богов за modus agri non ita magnus, hortus ubi et tecto vicinus iugis aquae fons, «необширное поле, садик, от дома вблизи непрерывно текущий источник, к этому лес небольшой» (ст. 1—4).
Sermones II 7, 118. Гораций упоминает, что в его сабинском поместье работает восемь рабов (ст. 118).
Epistulae I 7, 77. Гораций упоминает сабинские пашни (ст. 77).
Epistulae I 10, 49. Гораций упоминает храм Вакуны (ст. 49), развалины которого были идентифицированы в XVI в. Из контекста следует, что храм находился по соседству с имением Горация, о котором очевидно идёт речь в Послании.
Epistulae I 14. Гораций обращается к своему виллику; в послании Гораций имеет в виду своих завистников и замечает, что в этой зависти смысл отсутствует, так как доходов от своего Сабинского имения он не получает.
Epistulae I 16, 1. В начале Послания Гораций приводит примечательное описание окрестностей своей виллы (ст. 1—16).
Epistulae I 18, 103. Гораций упоминает р. Дигентия и селение Мандела (ст. 103—104), которое было идентифицировано в XVIII в. Из контекста следует, что селение находилось по соседству с имением Горация, о котором очевидно идёт речь в Послании.
Epistulae II 1, 25. Гораций упоминает сабинян (ст. 25).